Глава клана Мурамаса ненавидел старейшин. Даже больше, чем их ненавидел весь остальной клан, а в особенности молодняк. Но в отличии от того же самого молодого поколения не показывал этого. Да, он был главой клана, да, он был последним кузнецом, да, он был последним обладателем своего кеккен генкая. Но убить эту группку стариков ему мешал как кодекс чести, так и здравый смысл. Еще не наступило то время, а потому единственным прибежищем для Сэтору стала библиотека. Манускрипты о былых временах, древнейшие чертежи, пафосные автобиографии воителей прошлого и свитки с секретами клана. Среди всего этого давно изученного материала порой находились довольно интересные вещи. В этот раз ему в руки попала очень интересная рукопись, повествующая о легендарном кузнеце Акире Мурамасе, который в молодые годы ушёл куда-то на восток, далеко за пределы изведанных земель.
- Если верить этим записям, то Акира был и правда непризнанным гением своего времени. И в его кузнице должно было остаться много чего полезного. -
Поразмыслив, поработав с картой и примерно прикинув где должен был остаться след от Мурамаса-аскета Айнкаге отправился в путь.

Доплыв до страны Мёда Мурамаса провёл в ней около недели. Сверялся с картой, общался с людьми, скрывался от представителей закона ради их же блага. И вышел на нужный след. Но, к несчастью забредших туда до него путников, Сэтору опоздал. Двое вошли в кузницу буквально перед ним, а потому Айнкаге решил поспешить. И тут же был взбешен.
- Кирийская погань...- прошипел он, почувствовав резьбу на металле в виде знака ненавистного ныне ему селения.
Вслед за его шипением последовали и соответствующие действия. Предполагаемые противники были закованы в сталь с целью максимального дискомфорта, после чего стальная тень буквально подлетела к ним, оценивающе осматривая несчастных.
- Мне не интересно кто вы и откуда. - прорычал он через пару секунд беглого осмотра. - Но то, что вы здесь — говорит о вас уже много не самых лучших вещей. -
Однако, все же эти люди интересовали его меньше всего. Кузница была в явном запустении, но Сэтору чувствовал, что это исправимо в буквально несколько движений. Пройдясь по помещению он поднял одну из катан, которая с виду уже давно покрылась ржавчиной и должна была рассыпаться на ветру. Но стоило лишь последнему кузнецу прикоснуться к ней и провести по ней чакру, как она засверкала.
- Мало того что гений кузнечества, так еще и мастер стихий... - прошептал Мурамаса, осматривая клинок. - Такой заточки я смог добиться лишь пару лет назад. -
Айнкаге сделал пару взмахов, после чего точным ударом вонзил клинок в пол посреди комнаты, а рядом с ней топнул ногой со всей силы. Запустевшая кузница приходила в себя на глазах, убирая внешнюю небрежную маскировку.
- Видно было, что он хорошо позаботился о том, чтобы после его смерти клинки попросту не растащили мародеры. Хитро, Акира. - продолжал выдавать свои мысли вслух Сэтору, забывая о непрошеных гостях, что все еще скованные были неподалеку.
Мурамаса подобрал с пола инородную катану, которую видно выронил один из ныне пленных. Сделал взмах, после чего поднес к горлу её владельца.
- Кто навёл вас на это место и что вы собирались здесь делать? - спросил Айнкаге, глядя прямо в глаза. - Поверь, даже этим тупым лезвием я принесу тебе адские мучения, если заподозрю какую-либо ложь. -

В целом вся эта сцена слегка позабавила Сэтору. Как минимум тем фактом, что его имя сложно было теперь убрать из мыслей кирийцев. Бог Войны Кровавого Тумана, Стальная Тень, Ветеран Трех Войн... Когда-то эти титулы придавали ему сил, вдохновляли его на свершения и не давали поселиться мыслям о предательстве родного селения. Но те дни давно ушли и теперь всё то, что вспоминалось при упоминании его имени — кровавые бани, которые он устраивал в этом веке. И если Боги дадут сил, то и в своём следующем.
- А этот парень не так глуп, как хочет казаться на первый взгляд. - подумал Айнкаге, осмысливая слова русого молодого человека, к горлу которого он приставил его же катану. - По-крайней мере он понимает как работают стихии и чакра. Это уже многого стоит. Не думаю, что они пришли сюда ради грабежа... -
Однако, второй молодой человек, который хоть и был намного более осведомлён своего напарника, всё-таки видимо был лишен инстинкта самосохранения.
- Не заикайся о бабках, милый мой. Я стар лишь сейчас, а в те лихие года... Кто знает, может быть ты - мой праправнук, а ты обо мне такие гадости. Нехорошо. -
- Но знаешь, - начал Сэтору, медленно подходя ко второму, которого судя по всему звали Акашио. - на бесчисленных войнах я видел многих таких. Желающих казаться отважными, что шли на верную смерть. Они кричали громче всех о смерти, но лишь потому, что боялись её большего всего. -
Мурамаса склонился над лежащим в цепях говоруном и выдержав театральную паузу повернул голову на бок, а затем продолжил.
- Но всё дело-то в том, что встречая Смерть лицом к лицу они всегда замолкают. Ожидают, будто бы их слова окажутся лишь словами. Но это не так... - Айнкаге вздохнул, будто погружаясь во вспоминания. - Скажи мне, милая кирийская тварь. Как много времени на размышления дадут тебе те секунды, что ты выиграешь у меня благодаря своим оригинальным издёвкам? Две? Три? За это время я смогу убить тебя. Что успеешь сделать ты? Подумать о своих родственниках. -
После этих слов кузнец распрямился и развернувшись зашагал к центру кузницы, мерным и тяжелым шагом разрезая тишину.
- К слову о них. Твоё имя и твой вид в целом дадут мне достаточно сведений о том, из какого ты клана. - продолжал не разворачиваясь вести свой монолог Мурамаса, выдерживая интонацию, подобную размышлению важного ученого, который будто бы объяснял статистику для чиновника. - И как ты думаешь, сколько времени у меня займёт процесс нахождения и умертвления всех их? Старики, женщины, дети, те, кого ты даже в глаза ни разу не видел. И все, внезапно, мертвы. И лишь по твоей вине. -
Он поцыкал зубом, выражая недовольство от одной мысли об этом.
- Надеюсь, мы друг друга поняли. А пока ты медленно, но всё же верно перевариваешь полученную информацию, я вернусь к изначальным вопросам. - Сэтору вновь приставил клинок к шее русоволосого и медленно, а главное четко повторил. - Кто навёл вас на это место и что вы собирались здесь делать? -

Отредактировано Мурамаса Сэтору (04.03.18 22:26)

- Хм, Умаре значит... - сказал Сэтору, продолжая смотреть в глаза кирийца после завершения его истории.
Конечно же он в неё не верил. Два кирийца просто так не направятся в страну Мёда ради того, чтобы проверить предсмертную байку старого кузнеца. К тому же без разрешения начальства. Нужно было думать и анализировать ситуацию до конца. Понять зачем всё же им это. Какой прок кирийцам?
- Два варианта наиболее подходят. - не убирая клинок от горла сына кузнеца думал Мурамаса. - Либо они узнали об Акире, либо узнали о самой кузне. Скорее всего второе, так как Мизукаге не отправила бы двух хиленьких парней в обитель Мурамаса. Знай она о том, что это за место она бы явилась сюда сама. Возможно даже с Ао. Чёртов предатель... -
- Что ж, грандиозное ты здесь еще увидишь, маленький разведчик. - сказал Айнкаге, убирая клинок от горла своего собеседника, но стальные путы при этом не ослабляя. - Я знал твоего отца. Как никак он был великолепным кузнецом, даже не смотря на то, что он не был из Мурамаса. А я всегда уважал творцов... -
К несчастью мысль была прервана. Очень похабно и ненавистно. Сэтору видимо слишком расслабился, когда увидел всего лишь двух разведчиков, а потому не увидел во втором клона. И это было плохо.
- Разведчик не должен вернуться. Он видел и слышал слишком много... - мысль была чёткая и яркая. Сразу же вспоминалась война, когда Айнкаге еще в штабе давал чёткие инструкции кирийцам о приоритетности цели на поле боя. Хорошая то была лекция, но сейчас он сам сплоховал.
- Что ж, девятый десяток пошёл, могу дать себе поблажку. - усмехнулся Сэтору, после чего растворился в воздухе, распадаясь на десятки сотен раскаленных частиц, которые на огромной скорости помчались сквозь пространство в поисках напарника Умаре. И поиск не заставил себя долго ждать.
- Я смотрю, далеко убежать ты не смог. - грозно прорычал глава клана, материализуясь прямо перед беглецом. - Вернём тебя на место. -
Мощный удар в живот даже без чакры заставил шустрого паренька припасть на колени, после чего взяв того за шиворот Сэтору потащил его в кузню. Процесс был явно неприятным для беглеца, так как Мурамаса используя частичную дематериализацию буквально летел с ним, раздирая кожу и одежду в кровь. Впрочем, это было только начало. Войдя в кузню ветеран бросил Акашио на наковальню, а через секунду в его руке уже оказался сияющий молот.
- Давно я не занимался таким... - прошептал Сэтору, опуская тяжёлый молот на кисть шиноби.
Послышался хруст. Кузнечный молот всегда хорошо дробил кости. И Мурамаса хорошо запомнили об этом во время восстания в тумане, когда лучших кузнецов и женщин забивали именно молотами. Но Сэтору не поглощала ярость. Он методично разделывался с противником, словно попросту по инструкции ковал панцирь. Раздробить кость здесь, ударить по болевой точке, довести до отчаяния. Возможно и были в мире кузни, где занимались подобным, но в истории клана Мурамаса это был особый случай. Сэтору, однако, закончил быстро, доведя беглеца до состояния полусмерти.
- Жизненно важных органов я тебе не повредил, а до болевого шока доводить не собираюсь. Но пошевелиться ты еще долго не сможешь ничем, даже если уйдешь отсюда. - Мурамаса развернулся обратно к Умаре. - Но трусы долго не живут... -
Горн раздувался, кузница начинала жить новой жизнью. У Айнкаге были определенные планы, что на помещение, что на её обитателей. Особенно теперь.
- Здравствуй. А я погляжу, вы тут фигней не страдаете...
- Что ж, возможно ты будешь посговорчивее... - лишь сказал Мурамаса, сдавливая оковы вокруг Умаре, энергетика которого развернулась диаметрально противоположно.

Гнев. Боль. Ярость. Знакомые до боли Сэтору эмоции переполняли парня, что с явным ожесточением избивал своего бывшего напарника. Это не столь ужасало Мурамаса, сколь вводила в некое заблуждение. С Умаре явно было что-то не так, но назвать это простым психическим отклонением было нельзя. Его энергетика изменилась диаметрально противоположна, являя собой уже совсем другого человека. Вспоминая манускрипт Акиры Мурамаса понимал, что у судьбы есть всё же чувство юмора, раз она свела всех нужных ему лиц здесь и сейчас.
- Не извиняйся за свои эмоции. Они единственное, что заставляет человека быть правдивым до конца. - изрёк Мурамаса, сосредоточившись на Умаре. - К его величайшей удаче он нужен мне пока что живой. Позволь мне рассказать тебе кое-что. -
Сэтору вновь вернулся к центру кузницы и дотронулся до катаны. Тело его медленно начало распадаться на мельчайшие частицы раскаленной стали, после чего кузня на мгновение погасла, а сам Мурамаса исчез. Помещение накрыла кромешная тьма, что не позволяла лучам Солнца пробиться внутрь, а после в ней появилось странное фиолетовое свечение, которое образовывало собой фигуры и предметы.
- Эта кузня принадлежала Акире Мурамасе, легендарному кузнецу нашего клана. - раздался голос предка будто бы из стен, наполняя собой всё пространство. - Его называли «Звездным Кузнецом», человеком, что смог покорить звёзды своим мастерством. Он выстроил свою кузню используя своё умение управлять четырьмя стихиями. Из стального камня он возвёл стены, водой подземных источников наполнил резервуары, поднял огонь из земных недр, чтобы разжечь горнило и использовал силу могучих ветров, чтобы раздувать мощные меха. Но этого было мало для того, чтобы выковать воистину легендарное оружие. -
Всё это время словам Сэтору соответсвовали картины, собирающиеся из частиц странной энергии. Они будто показывали в точности ту историю Акиры, что происходила здесь столетия назад. С последним словом предка всё вернулось на круги своя, а Мурамаса явил себя на том же месте, где когда-то исчез, однако, на месте катаны стояла сверкающая наковальня. Умаре тем временем, верно насладившийся представлением, изучал кузню и задавал вопросы.
- Хм. Давно это было. Когда-то я и вправду был великим героем, что внушал страх всему миру. Но с годами я стал лишь легендой, как и Акира. - сказал Сэтору, обходя наковальню вокруг. - Нет, это не сплав. Это чакрасталь, она всегда создавалась гениями кеккей генкая Мурамаса. Однако, здесь она необычная. Верно Акира что-то с ней сделал, но я пока не могу сказать что именно. А вот активация чакрой — ответ более верный. Мурамаса называют это — единение со сталью, когда мы делаем клинок настоящим продолжением руки. Это сложно описать словами. Такое возможно лишь прочувствовать... -
Сэтору уже собирался впасть в ностальгию после всех этих слов о секретах кузнечного мастерства, но быстро вернулся в реальный мир и продолжил:
- Судьба собрала нас всех здесь не просто так. Я разожгу горнило, но один из вас должен будет раздуть меха. Когда кузница вновь заработает, я свершу то — зачем пришёл. - после этих слов Предок достал из ножен сверкающую катану. - Это — Белый Лепесток Сакуры, мой клинок. В этих стенах я перекую его. -

- Боится даже Мидзукаге говоришь? - старик вскинул изогнутую бровь с ноткой удивления, но будто бы отмахнувшись лишь сказал. - Страх — сильное оружие. Оно заставляет сердца биться, мышцы расти, а души черстветь. Не бояться лишь дураки и слепцы, но если бы Мидзукаге боялась меня намного раньше, мы бы стояли здесь как равные бойцы одной деревни. Кто знает, что было бы? -
Но история не терпит сослагательного наклонения. Они те, кем являются прямо сейчас в данный момент времени, в некоем сумбурном настоящем, что двигается по ленте времени с каждой секундой. Прошлое неисправимо, настоящее неизменно, а будущее непредсказуемо. Такова жизнь и её цикл. Таков и сам глава Мурамаса. В этом, пожалуй, заключается мироздание. Но на мыслях останавливаться слишком долго было никак нельзя. Юный Умаре поспешил начать раздувать меха и Сэтору тоже должен был действовать.
- Как давно я не брался за воистину сложную работу. - проворчал кузнец, скидывая своё облачение и вешая его на ближайшую стойку для доспехов.
Предок остался лишь в брюках и сапогах, демонстрируя малочисленным присутствующим мощное тело. Несмотря на свой возраст Мурамаса лишь одной своей физической силой мог удивить многих ныне живущих, мощные мышцы покрытые многочисленными шрамами различной длины и глубины бугрились на нём, а хруст костяшек разлетался эхом по вновь заработавшей кузне. Направив свой взор на горн Сэтору тут же поняв механизм его работы насытил его углём, а затем направил в него трёх фениксов, выдохнув их из о рта. Они были не столь велики как боевые, но быстро заставили сердце кузницы биться. Котёл для слитков был создан им самим из металла, но была другая проблема. Самих слитков нигде не было.
- Хм. Акира не был дураком и был великим повелителем стали. А значит... - не раздумывая мощным ударом ребром ладони Мурамаса отсёк свою правую руку по плечо и кинул её вместо стали. - Да, он был истинным кузнецом нашего клана. Лишь самопожертвование способно породить нечто великое. -
Загадки на этом не заканчивались. Воды для остуживания не было, но поскольку дело не имело столь резкий оборот событий — можно было дать себе время для размышлений и ответить на вопросы внезапно обретённого собеседника.
- Хм. «Драконий мастер», так среди Мурамаса называли твоего отца. Кузнец, пальца которого не стоят живущие ныне мастера. Я помню его как великого человека и хорошего соперника. Когда я отошёл от военных дел и занялся кузнечеством в полной мере — он стал моим хорошим другом. Мы ковали всё, что только нужно было деревне, не раздумывая о том, что это. Дело доходило до подков и гвоздей, но нам нравилось это дело. Но нашей истинной страстью были катаны и в один день, разрезая волосы на ветру твоей отец сказал, что сможет выковать клинок, способный разрезать ветер. Я лишь посмеялся, а он ушёл в долгие странствия в поисках подходящего материала. - тут Сэтору остановился и грустно вздохнул. - Когда он вернулся всё было плохо. Возможно он и нашёл то, что искал. Но счастья это ему не принесло. Я соболезную твоей утрате. -
Тут Умаре вступил в разговор и упомянул особой материал после чего предложил осмотреть его Мурамасе. И тот не отказался притянув по воздуху к себе клинок.
- Дай-ка я посмотрю... Хм, похож на «драконий глаз», но тот не имеет подобных эффектов. Я, признаться, впервые вижу его. Хотя, постой-ка... - Предок достал из кармана своей шинели свиток. - Да, вполне возможно, это может быть «звездный изумруд», камень редкий и дорогой, а его добычу прекратили задолго до моего рождения. На легендарном мече «Срезающий горы и водопады», что некогда принадлежал моему клану было три камня. Изумруд давал прочность, аметист придавал остроту, а рубин усиливал единение владельца и его оружия. Но сейчас собрать подобный набор уже не возможно, а истинный знаток ювелирного дела никогда не выдаст тебе ни один из трёх. Видимо, твой отец усердно изучал мои рукописи. Трактат «О великих и редких камнях и их деле в кузнечестве» мною не забыт. Но вот укрепить сталь еще... Есть один способ, я пришёл узнать о нём, но для этого мне понадобится время. Здесь где-то должны быть лунные руны Мурамаса, которые знал Акира. Если я смогу их расшифровать — мы познаем все тайны кузнецов древности. -
После этих слов Сэтору медлить не стал и погрузился в транс, сливаясь с кузней. Но это было вмешательство в высшие силы и пути назад не было. Мурамаса уже не видел это, но на пороге явились трое чёрных скелетов с катанами наголо. Это было не к добру...

Мириады нейронных связей представляет собой мозг человека. Множественные хитросплетения, заложенные природой в этом ужасающем механизме, что способен как на созидание, так и на разрушение. Гениальность клана Мурамаса заключалась в том, что они смогли научиться разделять это. На мельчайшем уровне. Позволять своим частицам распадаться на невозможное и затем собираться вновь, объединяться с прочими вещами, становиться чем-то новым и доселе не узнанным. Сэтору же предпочитал облекать это в более удобную логическую форму — единение со сталью. Когда он мог стать ей, воплотиться в ней, покорить её и дать ей волю сродни человеческой. Таким было его мастерство.
- Сталь помнит... - произнесли его уста невольно, пока тот еще не выходил из транса, хотя слышать всё происходящее вокруг он еще мог.
Довольного Умаре, что вернулся к обыденному стабильному состоянию, нервного Акашио, что пока что сыпал угрозами и ужасающих стражей у дверей. Но пока что на это Мурамаса повлиять никак не мог. Ему предстояло оставаться невольным зрителем в ближайшие мгновения, а потому осознавая свою беспомощность он сосредоточился на главном. На своей цели.
- Сталь помнит. - чётко пронеслось не только в его голове, но и в помещении, от чего скелеты на несколько мгновений остановились и не могли пошевелиться даже в том случае, если бы на то была чья-либо злая воля.
А Мурамаса находился в полном безмятежном уединении с кузней, проникая внутрь её и постигая её тайны. Перед ним проносилось будто по гигантской широкой дороге мысли как стали, так и прежнего владельца — Акиры. Манящие, потрясающие свои глубиной, ужасающие мысли. Они наполняли разум Сэтору и с каждым новым словом он понимал, что звездный кузнец избрал свой путь не из-за желания аскетничества, но убегая от прочих кузнецов. Не чтобы сохранить свои знания, но чтобы выжить. Гений и злодейство слились в нём и дали определённые плоды, его творения были воистину грандиозны, но цена была также велика. Однако, прошедшего столь много воин Стальную Тень она не ужаснула. Наоборот, она показалась ему воистину справедливой.
- Кровь героя клинок обагрит согревая, кровь предателя его остудит, позволив ему затвердеть, кровь двуликого, что даст ему силу и волю. - таково было послание рун и опознав это мастер вернулся из транса.
Причём очень вовремя, скелеты уже набросились на юного Драгона и их удары настигли бы его, но одно мановение руки заставило их раствориться.
- Прошу прощения, если заставил волноваться. - лёгкая улыбка заиграла на его старом лице. - Однако, я получил ответы на наши вопросы. Пришло время ковать. -
Сталь была готова, а потому быстро заполнила форму, которую без молота сковал воедино Сэтору. Да, на это ушло много сил и концентрации, но клинок был воистину прекрасен. Оставалось отсудить его, для чего он был помещён в небольшой резервуар, что ныне был пуст и где вода, как оказалось и не нужна была.
- Да, Таики мой внук. Он у меня ученый, но непоседа до мозга костей. - усмехнулся Мурамаса, отвечая на запоздалый вопрос.
После чего его левая рука превратилась в клинок и легла на его же горло.
- Кровь героя клинок обагрит согревая. - сказал он, перерезая важную артерию.
Алая жидкость забила струёй и обагрила клинок, как и было обещано. Его раны заросли быстро, а потому почти без передышки он продолжил.
- Кровь предателя его остудит. - на этих словах Сэтору подошёл к Акашио и положил его так, чтобы шея его оказалась над еще горячим клинком. Его горло также было перерезано, заставляя кирийца замолчать навсегда.
- Кровь двуликого, что даст ему силу и волю... - Мурамаса подошёл к Драгону и схватив его за шиворот привёл в ту же позу, в которой находился его бывший товарищ секунду назад, который к тому времени уже был отброшен подальше мощным пинком.
Схватив молодого бойца за руку, тот перерезал ему вену, чтобы обагрить последними каплями крови клинок. А затем не смотря на итог своей работы моментально прижёг раскаленным пальцем рану.
- Прошу прощения, мой юный друг, но по другому здесь нам было никак. - Мурамаса искренне извинялся, что делал довольно редко. - В ответ я, конечно, не могу оказать какую-либо большую медицинскую помощь. Главное — жить будешь, а ирьенины уж на ноги вернут. -

Сэтору насадил вновь полученный клинок на ожидающую давно его рукоять и применив всё своё мастерство закрепил его намертво. Белый лепесток сакуры был вновь готов и прекрасен, шлифовка и заточка не нужны были подобному мечу. Нет, ни одному клинку клана Мурамаса они не были нужны, именно потому они сейчас как никогда подлетели в цене на чёрном рынке.
- Это не простые стражи. - ответила Стальная Тень, кладя клинок на наковальню. - Последняя воля Мурамаса — защищать свой дом и свои знания. В последние секунды своей жизни на смертном одре Акира отдал всю свою силу и свою чакру в эти творения. Это были три его сына, некогда могучие воины. Такую технику очень сложно уничтожить, если ты сам не из нашего клана. Так что тебе повезло, если бы я в итоге не появился здесь — отсюда уже не вышел бы никто. - в заключении своих слов он взглянул на труп напарника Умаре. - Жаль, что так получилось. Убийство всегда выбор двух. -
Время было заканчивать работу. Сэтору наконец-то накинул свою шинель и застегнувшись обернулся к Драгону. В его голове вновь проносились многотысячные сложные мысли. Что же делать с парнем? Можно ли ему доверять? Что ему скажет Мидзукаге по прибытию? Как он возьмёт на себя ответственность за смерть товарища? Такая жизнь и вправду была подобна войне. Не сказать, что Предку это не нравилось. Он привык к подобному раскладу. Мир жесток, а шиноби делают его лишь более жестоким. Решение к нему пока что не пришло, так что Сэтору решил побыть добрым стариком.
- Хм. Знаешь, оставь пока что камни себе. Поверь старому кузнецу — они тебе еще пригодятся. Если увижу тебя еще раз, то я передам тебе свои трактаты о кузнечестве. В память о «драконьем мастере». - после чего Мурамаса щёлкнул пальцами и на глазах своего собеседника преобразился в молодого блондина с короткими потрепанными волосами и в обычной одежде, которая, однако, по прочности не уступала любой броне. Новый его рост позволял Умаре глядеть на него свысока, но это нисколько не смущало Стальную Тень Кровавого Тумана. - Предлагаю пока что дойти до ближайшего бара и отпраздновать удачную перековку... -

В целом добрались они достаточно быстро, а по прибытию Сэтору быстро нашёл себе место в уголке, окликая официанта.
- Три бутылки самого крепкого авамори и одну виски. - Мурамаса тут же полез в карман, откуда достал паспорт с готовой фотографией. - Да, да. Я хорошо сохранился даже для двадцати. -
Выпивка и стаканы быстро оказались на столе и официант удалился, ну, а Предок в облике юнца наконец-то смог обратиться к Драгону.
- Знаешь, ты хороший человек. Мне не хочется портить тебе будущее собственным присутствием. Я — нукенин ранга SS, ты — обычный шиноби. Обычно это ничем хорошим не заканчивается. - сказал он, разливая авамори по рюмкам, а затем быстро осушая свою. - Здесь нужен выбор. И я не собираюсь делать его за тебя или же рекомендовать тебе что-то. У нас у каждого свой жизненный путь, свои ошибки и свои уроки из них извлечённые... -

Перед Предком проносилась вся его жизнь. Гордое детство посреди маленькой деревушки клана, построение Киригакуре, первая война шиноби, политическая борьба и его нежелание правит деревней, вторая и третья войны, её ужасы, прекрасное лицо его дочери. Он достал из кармана белую ленточку.
- Юми перевязывала ей волосы... Как великолепны были они... Как лучезарна была её подлинная улыбка... - мысль прервалась.
- Эй, ты слышал? Говорят, Лис Пустыни вновь объявился! -
- Чего!? - спросил пьянчуга за соседним столом. - Да быть того не может! Тот самый? -
- Да, тот самый, единственный кто одолел Мурамаса Сэтору в бою. -
- Пфф, тоже мне. - вмешался третий. - Одолеть старика — велика победа. -
- Тише ты! И у стен есть уши. Особенно если в них есть сталь. Я слышал, что Сэтору тоже вернулся за старое. -
- Старик тоже жив? - спросил четвертый, отрываясь от бутылки. - Что ж он всё никак не сдохнет? Столько парней полегло по его вине... -
Дальше Мурамаса не слушал. В его глазах горел огонь. Лис вернулся.

Лис... Перед горящими ненавистью глазами пролетала старая картина, словно бы тлеющая плёнка. Отряд Кирийцев вторгался на границе в страну Ветра, им нужно было забрать документы из штаба, доклады разведки о позициях коноховцев. Их было десять человек с самим Сэтору, все — сильнейшие бойцы Мурамаса, прошедшие ни одну военную кампанию. Путь был долог и пролегал через пустыню и там из-под песка против них вышел лишь один боец. И он забрал все их души, а величайшего война опозорил навеки. С виду столь юный воин использовал столь сложные техники лишь одной стихии, ветра. Предку оторвало руку и оставило глубокий шрам через всю грудь. Раны затянулись, но подобные шрамы остаются навсегда. Особенно тот шрам, что был в его душе.
- Зря он тогда не добил меня... - злобно прошипел Сэтору, который сам того не замечая уже был окутан мощной тёмной аурой, что явно была не к лицу юнцу. - Чёртов Лис...
Мурамаса еле сдерживался, чтобы обрушить всю ненависть, что кипела в нём и подогревалась словами жалких пьянчуг. Они даже не были шиноби, но смели порочить святое имя его клана. К счастью, Предок сдержался. Но вот стальная ножка стула на котором сидел пьяница, что так нелестно смел отзываться о старике, в миг лопнула, заставив того с грохотом упасть на пол, обливая себя и соседей дешёвым пивом.
- Ха-ха, Джинро, ты только посмотри. Есть в этом мире справедливость, старый алкаш. - его поддатые собеседники лишь посмеялись, а Сэтору окончательно остыл услышав те слова, что уже давно не слышал.
Его бровь вскинулась будто сама собой в изгибе удивления, а он сам уставился на Умаре как баран на новые ворота. С удивлением и явным непониманием. Однако, судьба всё же любила направлять его по особому счастливому пути.
- Умаре, ты уверен? - спросил его Предок, складывая руки на груди. - Ты должен чётко понимать все последствия. Я смогу научить тебя всему тому, что знаю сам и даже большему, ведь учитель хорош тогда, когда ученик способен в конце преподать ему свой собственной урок. Но просто пойми, что пути назад не будет. Однажды связанный с Мурамаса — будет связан с нами до своей смерти. И ради защиты наших секретов мы способны принести её в свой срок. А также, если о твоей связи с нами узнают в деревне — всё что тебе останется, - он указал пальцем на протектор. - лишь перечеркнуть его. Как и всю свою прошлую жизнь... -
Однако, старик всё же понимал, что не понимая всех последствий Драгон не пошёл бы на такое предложение. Он был смышлёный парень, сын своего отца. Возможно, мир свёл их не просто так и Сэтору должен отплатить «драконьему кузнецу»? Думы были сложны, Предок не был против, но ему не хотелось лично подводить юнца к тому острию клинка, на котором он окажется в итоге.
- Хм. Я готов взять тебя в ученики, но тебе придётся пройти три испытания Мурамаса. - сказал Сэтору, создавая под столом стальную табличку, которую он после положил на стол. - Первое — Испытание Целеустремлённости. Каждый подмастерье кузнеца должен обладать этим качеством и работа подмастерья Мурамаса всегда заключалась в поиске материала. И раз уж тебе посчастливилось найти один из трёх легендарных камней, то первое испытание будет заключаться в нахождении оставшихся. В помощь тебе будет мой трактат «О великих и редких камнях и их деле в кузнечестве» , его ты найдешь в библиотеке любой деревни. Второе — Испытание Стойкости. Тебе придётся подняться на высочайший пик в Стране Облака, чтобы найти там Первую Кузню. Там ты выкуешь своё истинное оружие, но это будет не просто. Третье — Испытание Воли. Ты должен будешь доказать мне своё единение с кузнечеством. Каким образом? Ты поймешь, если пройдешь первые два испытания. -
После этих слов Сэтору передал табличку Драгону, где было начертано схематично всё то, о чём говорил Предок.
- Готов ли ты пройти этот путь, Умаре? -

- Я готов, Сэтору-сан. – прозвучали снова давно забытые слова.
Боль эхом пронеслась по его голове, отдаваясь эхом множество раз по черепной коробке, в которой покоился мозг гения кузнечества. Боль от воспоминаний, которых он никогда не забывал, но которые лишь сейчас прошли глубоким отзвуком по коридорам его сознания. Так всегда говорили его ученики. Будущие кузнецы, воины, шиноби, специалисты во всех областях. И сейчас большинство из них пало…
- Как сжатые колосья… - прозвучало из слов старика в облике юноши.
Достаточно громко. Даже слишком. Многие обернулись на него, а в особенности те, кто недавно насмехался над поруганной честью его семьи. Тот самый пьяница, что еще недавно лежал на полу направился к их столу, но подойти не осмелился. Небольшое расстояние, как раз достаточное для Сэтору в полный рост в истинном обличии.
- Что ты там сказал, малой? Я, кажется, не расслышал? – видимо, пьянчуга не просто не понял точный смысл слов Предка, но и в целом его не услышал. Жаль, что пьянь всегда столь мнительна, словно думает лишь о том, насколько люди вокруг них отвратительны и ничтожны. В этом явно была своя, определенная жизненная ирония.
- Что ты нажрался как свинья, старый дурак. – голос принадлежал уже не мальцу, а Предку клана.
Мурамаса взглянул в глаза алкоголика своим истинным взглядом, пронзительными глазами красно-коричневого цвета. Этот взгляд даже не пугал, а ужасал, заставляя пьяницу пошатнуться и сделать шаг назад. Секунды хватило. Всё произошло слишком быстро. Сэтору даже не срывался с места, для всех ровно на секунду он исчез, после чего оказался в своём истинном облике перед всеми посетителями таверны, взирая на всех свысока и не только из-за своего исполинского роста. Вытянув руку немного вперёд, он обрёл свой меч, что сам собой вложился в руку старика, после чего провёл точный, единственный удар. Сталь свистела, а крик уже не столь старого по отношению к Мурамаса мужчине огласил округу. Тот остался без кистей, что упали ему прямо под ноги после точного удара. Раны даже не кровоточили, Предок позаботился о том, чтобы меч был достаточной температуры для моментального прижигания раны. Упавший на колени перед Мурамаса мужчина прекратил кричать лишь в тот момент, когда его подбородок был поднят остриём “Белого лепестка сакуры”.
- Бойся. Бойся и жди… - прошептал Сэтору, — Мурамаса будут живы, пока живу я. И ни тебе, ни каким-либо другим жалким смертным предстоит сомневаться в этом.
Запекшаяся кровь на клинке исчезла будто бы сама собой, будто бы меч впитал её. Ведь именно такие легенды ходили о его мечах. Что они приносят лишь смерть и боль. Что они подпитываются кровью его врагов. Что они несут его истинную стальную волю. Но воля Айнкаге заключалась не в его клинке. Клинок был лишь продолжением Сэтору, лишь его частью. Воля Айнкаге была в действиях, что тот совершал. Неизменные, неизбежные, точные. Всегда настигающие цель. Удары. Таким стала его воля.
Когда всё затихло, а люди вокруг готовы были поддаться панике Сэтору вновь заговорил:
- Прошу прощения. – искренние слова из его уст. – Плата за выпивку и моральный ущерб. –
На барной стойке оказались три слитка золота, не чистого, всё по стандартам отлива. Главное, что их не смогут украсть. Воля Айнкаге. Он развернулся и мерными шагами направился на выход, даже не обращая внимания на шарахающихся от него людей. Для него это не важно. Всё это низменно. Слишком Сэтору устал от этого. Ему нужно было развеяться. Нет. Ему нужно было напрячься, как стальная струна. Он знал, куда он направится.
- Лис...- прошипел он, смотря на безлунное небо с побережья, закрывая глаза. – Я иду за тобой… -
Однако, при всём этом Мурамаса не оставил своего друга и ученика безвольно посреди таверны, табличка, что все еще оставалась у Драгона гласила следующее:
- Помни об испытаниях, мой юный друг. Найди аметист, а после я сам найду тебя. За это уж не переживай. На гарде твоего клинка стоит печать Мурамаса, если с тобой что-то случится – я отзовусь на призыв. Лишь пролей каплю собственной крови на печать. Если же меч окажется в руках твоих недругов – я тоже это пойму. Переживай лишь за то, как ты сейчас вернешься в деревню. Надеюсь, ты придумаешь что-то для Мидузкаге и сможешь ей объяснить и провал твоей миссии, и смерть товарища. Можешь приплетать меня в таком случае, скажешь, что старик слаб и не подумал добить тебя. Кузнецы для них больше нет, если же они придут – то уже не найдут её. Я позаботился об этом. Береги себя, после того как я вернусь из Страны Ветра – я сам найду тебя. Постарайся, чтобы второй камень уже был у тебя.
Твой сенсей, Стальная Тень Сэтору Мурамаса. -