Наруто: печать времени |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Наруто: печать времени » Завершенные эпизоды » Киригакуре | "Скорбь. Сердце монстра"
Место, время, условия: Страна Воды, Киригакуре. 2-е марта 1000 г., утро, туман с вероятностью дождя, +4 - -12
Участники: Одзаки Райто, Чиное Джикашиме
Статус эпизода: закрыт
Завершив свою миссию шиноби возвращаются в деревню, не имея ещё представления о том, с чем им предстоит столкнуться на родной земле...
Проливной дождь закончился в тот же момент, когда корабль проткнул носом густой туман. "Вот и дом... Или то, что я считал им когда-то". Вскоре за прозрачной белой пеленой взору открылись большие ворота. В дни возвращения мальчику было трудно - пускай он и не сталкивался снова с кошмарами, но тяжёлые мысли и вспышки ярости следовали за ним по пятам, оставляя нелёгкий осадок. Сожаление об ошибках прошлого сочеталось с непониманием произошедшего и, вероятно, более очевидным нежеланием его принять. Но произошедшее изменить невозможно, по крайней мере сил на это и знаний у Джикашиме не было. Даже медитативная игра на шакухачи не приносила генину покой, ведь из транса его выдёргивали воспоминания - дни, когда он присматривал за Мурасаки, или же когда вместе, своей малочисленной семьёй, клан Чиное отправлялся на прогулку. Чем дольше молодой шиноби держал глаза закрытыми, тем труднее было не попасть на бухту, где кровавая волна смывала его тотчас вместе с бездыханными телами. Его дыхание чаще становилось прерывистым, будто он вот-вот заплачет, но никаких слёз не было.
Стоило покинуть корабль и наконец ощутить ногами твёрдую землю, как к кирийцам подошёл молодой человек в форме шиноби. На его спине виднелся большой перебинтованный меч со сдовенной рукоятью. "Погодите-ка, да это же..."
Чоуджуро в застенчивой манере прокашлялся в правый кулак, прежде чем кивнуть обоим и обратиться к Райто:
- Мизукаге-сама желает встречи. Ждать она не любит, сами знаете. Да и...
Джике показалось, будто бы Чоуджуро на долю секунды посмотрел на него, прежде чем снова перевести взгляд на учителя.
- В общем-то дело важное.
- Ну что, идём?
Чоуджуро сделал неловкое выражение лица, устремив взор на генина:
- Я... Э-э... Она просила... В общем, она настаивала на том, что хотела видеть...
- Да шучу я, шучу. Понятное дело, что мне там делать нечего.
"Шиноби и их секреты... Мороки ведь".
Мальчик продвинулся за Чоуджуро и поднял правую руку вверх, немного помахав ладонью парням на прощание.
- Мне в любом случае домой пора. Заждались уже, да и на сямисэне поиграть хотел с тех самых пор, как мы отправились на Каирэй.
С каждым шагом всё ближе к дому сердцебиение учащалось. Хоть мальчик и понимал, что отец всегда был добр к нему и любил его, но ему становилось горько также и от осознавания того, как далеко зашёл Ясуо в стремлении уберечь своих детей от зла. Настолько, что старательно скрыл само его существование от них. "На что он надеялся? Что мы не узнаем? Как он себе это представлял?.. Глупый, глупый старик. Теперь ты мне на все вопросы ответишь. Я найду, как тебя разговорить".
Генин оставил обувь в отведённом для этого месте, после чего снял чёрную парку и поместил её в шкафчик. Его движения были монотонными, будто он устал. Это и правда так, вот только устал он не физически, не от сражений или длительных пешеходных прогулок - к этим вещам он был готов ещё с академии. К чему он не был готов, так это к тому, что препятствия на его пути вывернут нутро наружу и, вероятно, изменят навсегда его суждения об этом мире. Он верил, что нужно атаковать убеждения других, чтобы тем самым изменить их к лучшему. Но стоило его собственным убеждениям попасть под удар, и он прогнулся под тяжёлым грузом сожаления, боли и отсутствия какого-либо понимания окружающей его действительности. Тайны и загадки кружили над ним, словно стая стервятников над умирающим зверем, а боль и сожаление... Боль и сожаление вот-вот грозились выйти на новый, неведомый ему ранее уровень.
Подобрав спортивную сумку, оставленную на полу, мальчик прошёл в гостинную, соединённую с кухней. Он оставил на столе лакомства из страны Леса и направился к себе в комнату. Там молодой шиноби бросил спортивную сумку на свою кровать. Из полуоткрытой сумки виднелась розовая спортивная куртка - его напоминание о Самутани и о том, что он должен стать быстрее, чтобы в следующий раз успеть на помощь.
Джика вернулся в гостинную и открыл дверь, выходящую на задний дворик. Мурасаки бегала вприпрыжку вокруг двора, а Ясуо присматривал за ней, сидя на деревянном пороге. Сглотнув подступивший к горлу комок и готовясь к столкновению, мальчик сел рядом со своим отцом. Он смотрел вниз, на зелёную траву, не желая встретиться взглядом со своим стариком, но краем глаза ему удалось заметить, что его улыбка была более тусклой, чем обычно.
Мужчина погладил сына по голове.
- Рад, что ты в порядке.
"Нет... Что угодно, но не в порядке".
- Нам нужно поговорить, отец. Нам нужно поговорить наедине.
- Ну что же...
Мужчина поднялся и окликнул свою дочь. Та увидела Джику и подбежала к нему. Она сразу заметила, что с ним что-то не так. Он не поднимал глаз, продолжая смотреть куда-то вниз. Это уже был совсем не её брат, лишь его тень, имеющая с ним только внешнее сходство.
- Братик...
"Я должен быть сильным. Ради сестры... Ради нас всех... Ради нашего проклятого клана. Я не могу изменить прошлое, но могу сделать всё, что в моих силах, чтобы очистить наше имя и репутацию. В первую очередь в своих собственных глазах".
Мальчик поднял голову и погладил сестру по голове. Он попытался улыбнуться, но улыбка его вышла даже более тусклой, чем у отца.
- Всё в порядке. Я же говорил - и глазом не успеешь моргнуть.
- Я успела...
- А вот и нет.
- Да-а-а!
От пронзительного крика сестры в ушах зажужжало и Джика указательным пальцем левой руки усердно поводил у себя в ухе.
- Ладно-ладно... Может, пару раз и успела. Возьми со стола сладостей и иди к себе в комнату, а я поговорю с папой, хорошо?
- Хорошо...
Девочка скрылась за дверью в гостинную. Через бумажную стену было слышно, как она шуршит на столе и убегает к себе в комнату.
- Мацуда прислал мне письмо пару дней назад. Я думал, что ты приедешь раньше.
- Мы погнались за пиратами, чтобы закончить начатое на острове.
- Ну и как прошла твоя первая миссия? - отец спрашивал горделиво и восторженно. "Он вообще не понимает, что я там видел, через что мне пришлось пройти..."
- Я... Я не знаю. Мне кажется, что мы многих спасли и я сделал всё, что мог, но...
Мальчик почувствовал прикосновение отца на своём плече. Его это дико взбесило и он резко дёрнул плечом, отталкивая от себя руку. "Не от тебя мне утешения искать, обманщик".
Ясуо снова уселся на пороге возле сына. Он осматривал дворик, стены и стоявшие неподалёку здания, которые были куда выше их стен.
- Некоторые вещи мы не в силах изменить... Но это не значит, что мы не должны пытаться, верно? Ты стал шиноби, чтобы быть сильнее и защищать невинных, как это делала твоя...
- Замолчи. Ни слова больше, слышишь?!
Ясуо заметно напрягся, переводя взгляд на своего сына. Джикашиме поднялся на ноги, поворачиваясь к гостинной. Он взглянул на своего отца презренным взглядом, но понимая, что крик может услышать сестра, всё же вернул себе силы говорить спокойным голосом:
- Я всё знаю... Но лучше всего я понял, каким был дураком. Много воспоминаний возвращалось ко мне, пока мы плыли сюда. Знаешь какие? Дни, когда я приглядывал за Мурасаки. Дни, когда мы втроём гуляли в парке. Твоя чёртова карта со списком мест, которые нужно избегать, когда я гуляю один... Я всё думал, неужели даже недалеко от центра деревни по ночам бывает опасно?.. Нет, конечно нет. Ты просто хотел скрыть правду... И даже письменные задания - на моём листе же всегда было меньше вопросов, чем у других. Ты даже учителей подговорил...
"Ублюдок".
- Прости меня, сын.
"Чего сказал?!"
- Я понимаю, что не стоило скрывать правду от тебя, как и от Муросаки. Я лишь хотел отгородить вас от той душевной боли, что пришлось пережить всем нам... Я не хотел бы, чтобы ошибки нашего прошлого влияли на ваше будущее. Я бы рассказал вам всё, будь я уверен, что это не повлияет на вас пагубным образом.
- Чего же ты тогда просто не уехал?
Мужчина тяжело вздохнул.
- Я еле сводил концы с концами, но у меня была мечта. Собственное заведение. Не знаю, как долго мы бы могли протянуть, если бы уехали... Хоть Акеми и была сильным шиноби, но отдых нужен даже ей, а что делать, если кругом бандиты и...
- Не говори о ней... Не произноси её имя вслух при мне никогда, слышишь? Она ещё хуже... Ты хотя бы не убивал невинных.
- Её способности были редкостью даже для мира шиноби. Ей не повезло оказаться из всех мест в Чигири-но-Сато... Всё остальное она делала, чтобы выжить, желая лишь воспитывать своих детей в любви и гармонии. Она безумно любила вас, как люблю и я. Вы не только наследие нашего клана, но и самая большая его гордость.
- Она была монстром...
- Иногда люди-
- Способны на ужасные поступки, полагая, что тем самым помогут себе или своим близким. Я помню твои слова, отец. Но это же полная чепуха. Что угодно можно оправдать этими словами, любые преступления. Если все люди такие, тогда зачем воспитывать в нас добро? Чтобы на нас наживались? Чтобы нас убивали, а мы не имели возможности дать отпор?
- Наоборот. Человек силён лишь настолько, насколько сильны его убеждения, но от ошибок никто не застрахован, а вопросы морали часто куда сложнее, чем тебе может представиться. Твоя мать была сильной, потому что сражалась за вас... Я не думаю, что мир делится лишь на чёрное и белое. Если бы я знал, что вам это помогло, я бы тоже делал какие угодно вещи и плевать бы мне было, хорошие они или нет, если они помогают вам. Для меня хорошо лишь то, что в ваших интересах. Отчасти поэтому и не уехал. В ваших интересах я должен был стать богаче и построить этот дом, чтобы дать вам образование. Наша жизнь полна рисков и иногда мы должны рисковать, но я бы никогда не поставил под угрозу вашу жизнь. Отчасти не уехал и поэтому.
- Но ты бы не убивал... Я не верю.
- Кто знает. Боги оберегали нас от ответа на этот вопрос. Я вот думаю, что убивал бы. Если речь идёт о вас, то убивал бы столько, сколько нужно.
- Тогда... Тогда ты был бы таким же монстром для меня, как и она.
- Я вот надеялся, что ты поймёшь... Ты бы точно понял, если бы у тебя у самого были дети - Акеми не была монстром, она была... Непростым человеком со сложным характером. Творческой личностью с множеством осколков гениальности. Они и в тебе есть, и их, как мне кажется, даже больше, чем было у неё... Собрать эти осколки задача нетривиальная, но я верю, что ты справишься... Она умела чувствовать, как никто другой и проявлять эти чувства, как неподвластно другим. Она ненавидела себя за то, что ей приходилось делать, но у неё не было выбора. Они бы убили её... Больше всего остального она была любящей матерью. Запомни её такой, прошу...
- А вот и не стану. Она была монс-
- Её больше нет.
"Что?!"
- Она умерла, Джика. Она умерла несколько лет назад.
Отредактировано Чиное Джикашиме (01.05.23 15:13)
Привычная для северной части островного государства погода, а именно, сырость и туман, последовавшие сразу за едва стихшим дождем, начавшемся еще за несколько часов до прибытия в страну Воды, ярко сигнализировали о конце длинного путешествия. Обратный путь пришлось делать уже на судне, выделенном страной Леса, поскольку корабль Торговой Гильдии, которым командовал Одзаки, был благополучно отправлен ко дну шайкой пиратов, решать дальнейшую судьбу которых кирийцы оставили органам правопорядка страны Леса. Изрядную часть дороги Райто прокручивал все произошедшие в чужом краю события, старательно раскладывая их по полочкам своей внутренней статистики, чтобы впоследствии провести более подробный анализ на количество ошибок и правильных действий. Это нужно было не только для самого себя, но и для отчета по миссии, теперь лежавшем в папке глубоко в недрах огромного рюкзака. Помимо всего прочего, молодой учитель не забывал и о своем ученике - юном Чиное Джикашиме, чье душевное состояние после случившегося во время задания, вызывало дребезжащее в сердце чувство тревоги. Пусть даже Джика и выглядел вполне таким же, как и ранее - спокойным, малословным, малообщительным - Райто знал, что внутри него произошли бури, которые могли повлечь серьезные изменения на пути его дальнейшего жизненного самоопределения.
"Каждое задание является для нас уроком, и многие из таких меняют наши умы и сердца, порой не оставляя от нас прежних ничего. Если вспомнить меня прошлогоднего и сравнить с сегодняшним - да, похожи, но я не уверен, что теперь я тот же человек, каким был тогда, - размышлял племянник Даймё, уверенным шагом направляясь в сторону резиденции. Так или иначе надо было отчитаться перед Мэй, и чем раньше, тем лучше, потому как задание затянулось в разы дольше предполагаемого. "Вот вам и простенькая миссия с доски," - в который раз проскользнула в голове уже поднадоевшая, но никогда не умирающая мысль о заблуждениях, так часто пленяющих умы молодых шиноби.
Вскоре к ребятам, будто привидение из тумана, вынырнул силуэт знакомого во всей Киригакуре человека - как ни странно, а навстречу Райто и Джике шел сам Чоуджиро - один из легендарной Семерки мечников Кири, отвечающий за безопасность Мизукаге. Талантливый парень, отличный воин и насколько известно, хороший человек, правда, временами неуверенный в себе, стеснительный и скромный. Райто уж было заволновался, не случилось ли чего, раз он сам, собственной персоной вышел встречать его с Джикой.
- Доброе утро, господин Чоуджиро, - учтиво поклонившись, поздоровался Райто. Когда парень заговорил, волнение немного улеглось, но окончательно не исчезло, заставив задуматься, почему же Мей хочет поговорить только с джоунином. Было видно, что Чоуджиро не желает обидеть мальчика, неловко подбирая слова о конфиденциальности беседы, потому Джика, сразу немного пошутив, тут же дал понять, что с его стороны нет никаких возражений и он уже собирается домой. Когда мальчик упомянул об игре на сямисене, Райто только сейчас вспомнил, что уже давно хотел послушать его игру и вот теперь, она снова ускользает.
"Нет, ну почему так, а?"
- До встречи, Джика. Хорошенько отдохни, - с легкой улыбкой ответил ему учитель, чуть взмахнув рукой. Со стороны всё смотрелось неплохо, и каждый кто взглянул бы мимолетом, счел бы, что с парнишкой всё в порядке. Казалось бы, надо было и самому уже расслабиться, да только видимо в этот день - не судьба.
- Что-то случилось, господин Чоуджиро? Знаете, я как-то не ожидал, что Вы встретите нас сегодня, - спросил Одзаки сопровождающего его мечника.
- Нет-нет, всё нормально, насколько мне известно. Я не знаю, почему Мей-сама позвала Вас в срочном порядке. Надеюсь, что... ээ... будем надеяться на лучшее.
Райто вздохнул, добавляя в витки холодного тумана легкий клок теплого пара из своих ноздрей:
- Угу.
Даже, если подчиненный уверен в своей стопроцентной непогрешимости перед начальством, но, нет-нет, да где-то в глубине души, при приближении к кабинету руководства, нередко закрадывается волнение, пусть и едва-едва уловимое, никем не видимое и даже самим почти не ощутимое, но существующее. И почему? Райто часто задавал себе этот вопрос, впрочем, и не только себе, но так и не нашел четкого ответа. Сейчас он просто твердо и уверенно шел, минуя широкие каменные ступени у входа, затем по коридору, в холл, где находился лифт, который перевозил за день множество людей по этажам резиденции. Всё так привычно и буднично. Не хотелось думать о каком-нибудь неприятном сюрпризе. Пройдя следом за Чоуджиро по длинной ковровой дорожке к столу главы деревни, Одзаки как обычно это бывало уже множество раз, поздоровался в своей нейтрально-деловой манере, при этом глубоко поклонившись, отчего густой локон черных волос почти закрыл правый глаз:
- Доброе утро, госпожа Мей.
- Здравствуй, Райто, - Мизукаге тепло поприветствовала парня, но, в глазах ее сверкал какой-то не совсем добрый огонек, или, скорее, таинственно-печальный, как показалось Одзаки, когда он встретился с главой взглядом. - Есть не совсем приятная новость, но так как ты являешься учителем Джикашиме, то должен обязательно ее узнать.
Райто кивнул головой, подтверждая свою готовность и максимум внимания ко принятию информации. Перед тем, как начать, Мей развернула одну из папок и вытащила из нее, как стало ясно впоследствии, отчет о выполненном задании - чьем-то задании. Еще не успев прочесть текст, Одзаки понял, что это именно он, потому как не узнать ту форму, согласно которой он оформлялся, было невозможно. Судя по внешнему виду, бумага выглядела "несвежей", края слегка пожелтели и посерели от времени, печать утратила яркие тона, кроме того, часть текста, нечто вроде постскриптума, оказалась написана кровью. Судя по ее окрасу, она выглядела свежее, чем сама бумага.
- Это отчет ойнина Кровавого Тумана, предположительно Миязава Кото. Экспертиза подтвердила, что бумаге более трех лет, а вот добавке кровью - около шести дней. Полагаю, что цвета, которыми назвались ниндзя-охотники - "Красный" и "Синий", соответствуют цвету их масок, и что документ, вероятнее всего, подбросил сам Кото, но его не удалось выследить.
- Ойнины в этом мастера, - тихо вздохнул парень.
Мей положила отчет на стол, развернув его к Райто правильной стороной и дала время на ознакомление. По прочтении ученому стало ясно, что в ходе успешной ликвидации Язава Ичиро, "Красный" погиб, и что им оказалась Чиное Акеми - мать Джики. Это являлось самым шокирующим фактом, сразу давшем ответ, почему об этом должен знать Одзаки. Вторым по силе потрясением, к которому добавилось и недоумение, оказалась гибель одного из рядовых членов Торговой Гильдии. Фамилия Язава была знакома Райто, а теперь загадочное исчезновение главы семьи раскрылось. Так как парень отсутствовал 5 лет в Киригакуре, многие события остались для него лишь фактами на бумаге, которые теперь придется расследовать.
"Ками-сама, бедный Джика. Страшно представить, что он будет чувствовать, когда узнает правду, которую так добивается уже давно," - подумал племянник Даймё, ощущая, как сердце окутывает печаль и тревога за мальчика.
- В клане Чиное уже знают об этом? - спросил он Мизукаге, при этом боясь поднять взгляд от отчета. На душе стало тяжело, а вместе с этим казалось, будто документ, пригвожденный взглядом, не собирается его отпускать.
"Чиное Акеми, - Райто погрузился в далекие воспоминания, пытаясь вспомнить эту женщину, поскольку ее имя звучало когда-то в селении, он мог бы поклясться, что даже смутно помнит ее лицо в годы ее юности, когда самому было едва ли лет 5-6. - Зато отец должен хорошо помнить ее. Может они даже учились в Академии в одно время? Надо спросить."
- Да, к моменту нашего разговора, все члены клана уже должны знать обо всем. Мне очень жаль, что мальчику предстоит принять тяжелую правду и потому прошу тебя, как его учителя, оказать ему поддержку, - каким бы ни был твердым тон Мизукаге, всё-же в ее голосе чувствовалось проявление сострадания и сейчас она была больше похожа на заботливую мать и друга, чем на строгую начальницу. В глубине души, Теруми вряд ли была жестокой, но не могла выглядеть слишком мягкой, так как прекрасно понимала, в какой среде она находится и в какой выросла. Ее внутренний мир оставался загадкой, но для Райто она являлась примером для подражания, сильнейшей куноичи, образцовой главой селения, а также очаровательной, умной, но одновременно опасной и, возможно, даже коварной женщиной. Такое количество черт и качеств делали личность Мей еще более неповторимой и таинственной, заставляя сердца мужчин, а особенно, тайных поклонников, биться чаще при взгляде на нее, но каждый знал, что в общении с Мей переступать определенную черту равносильно самоубийству. Что до Райто, он помимо восхищения Теруми испытывал глубочайшее уважение к ней и благодарность за всё, что она сделала для селения, изменив жизни многих к лучшему. Ее приход к власти позволил клану Одзаки вернуться домой из столицы после вынужденного продолжительного отсутствия.
- В завершение скажу, что у Ичиро остался младший брат, который все еще живет в Кири, - добавила Теруми.
- Да, его имя тоже встречалось мне в списках Гильдии. Их семья уже знает об отчете? - спросил Одзаки, наконец, отыскав в себе силы, чтобы поднять взгляд от документа и на краткое мгновение посмотреть в лицо главе.
- Пока нет, я собираюсь в ближайшие дни им об этом сообщить, - уже чуть тверже ответила Мизукаге, в ответ сверкнув зеленым глазом на подчиненного - то ли строго, то ли в попытке немного подбодрить заметно побледневшего юношу.
"Тогда у нас с Джикой и его отцом есть немного времени, чтобы продумать, как объяснить всё Язава. Будет нелегко."
- Я сделаю всё, что в моих силах, госпожа Мей, - печаль, тревога и уверенность смешивались в противоборствующий ком в голосе Одзаки. - Думаю, мне стоит пойти к Джике уже сейчас.
Мей кивнула:
- Удачи, Райто. Со своим отчетом можешь не торопиться. Но и не затягивай.
Одзаки будто ударили током: -"Отчет!"
- Простите... - в его синих глазах промелькнули растерянность и испуг.
Он спохватился и тут же вытащив папку из своего рюкзака, а потом и сам отчет, уже заполненный с иголочки, со всеми подробностями о задании, положил на стол Теруми. - Всё готово.
Заметив растерянность парня, Мизукаге чуть улыбнулась в ответ, зная, насколько ответственен Райто:
- Понимаю. Спасибо.
Одзаки поклонился.
- С Вашего позволения, госпожа Мей, - затем повернулся и на нетвердых ногах пошагал в сторону двери. Кабинет был длинный, и сейчас Одзаки терзала мысль, как бы побыстрее выйти из него и не осесть на скамейке для ожидающих в надежде отойти от полученного информационного шока.
Предположив, что Джикашиме, узнав болезненную правду, мог отправиться на кладбище, в сектор, где захоронены шиноби времен Кровавого Тумана, чтобы побыть у памятника матери, Райто первым делом отправился туда же. На тратя времени на обращение в похоронную службу для уточнения местоположения памятника, но быстро сгоняв в один из ближайших магазинов и прихватив букет белых хризантем, он просто воспользовался потоками Ветра у входа, чтобы поднять себя над сектором Кровавых. С высоты птичьего полета Одзаки быстро нашел юного Чиное. Опустившись неподалеку, парень подошел к ученику и молча стал рядом, чтобы почтить память погибшей, затем также молча положил букет к подножию памятника.
- Я всё знаю, Джика. Только что мне сообщили. Жаль, что так всё сложилось, - тихо обратился Райто к мальчику, надеясь, что сможет хоть как-то помочь ему в такой тяжелый момент. - И со временем мы узнаем больше. Под этим Райто подразумевал не только конкретную ситуацию, но и ответы на многие вопросы, мучившие его самого.
От количества новых вопросов голова мальчика загудела, а сердце... Его сердце, ранее просто растрескавшееся от правды, теперь окончательно раскололось на тысячи частей, собрать которые если и не было невозможно, то как минимум представлялось слишком затруднительным занятием, чтобы быть хоть сколько-нибудь полезным, ведь это время можно было потратить с куда большей пользой для всех. Тем не менее сердце генина ещё имело свойство бешено колотиться.
- Нет... Я же... Я... У меня было столько вопросов и мне кажется, что только она могла бы дать на них ответ...
"И что теперь? Я не могу скрывать от него правду о том, что слышал на обратной стороне кассеты, но сердечная рана ещё свежа и... Почему мне теперь так тошно внутри, так грустно? Я не должен ей сочувствовать, она не заслуживает этого. Она была монстром, пусть не для нашей семьи, а для многих других, но... Она всё ещё была моей матерью. Как жаль, что семью не выбирают, хотя... Нас воспитывал отец, воспитывал хорошими людьми, разве это плохо? Как же сложно разобраться в том, что тревожит теперь сильнее прочего".
- К сожалению, на некоторые вопросы, будоражущие умы и сердца любого из нас, найти ответ невозможно. Но мы можем постараться понять других людей, принять их образ мышления и, если найдём в себе силы на это, простить их за ошибки прошлого... Пойди же к ней, зная, что она бы очень хотела тебя увидеть.
- Ты... Пожалуй, ты прав.
- Хм?
- Ей претила та жизнь и она корила себя больше других за то, что делала. Если у неё было чувство вины, возможно в её сердце было место и для сострадания... Но я не знаю, смогу ли простить её за совершённые ею преступные деяния.
Джикашиме снял с себя наушники и передал их отцу. В плеере кассета уже была вставлена обратной стороной.
- Послушай, что я нашёл. Знаешь ли ты, о чём говорится в этой записи?
Ясуо слушал запись вдумчиво. На его левый глаз навернулась в какой-то момент слеза и он отмахнул её рукой, но когда отец дослушал её, то добродушно улыбнулся сыну, возвращая плеер.
- Спасибо тебе, Джика. Я очень рад, что услышал её голос вновь... Что же... Похоже, у тебя был или есть ещё старший брат. К моменту твоего рождения этот дом у нас уже был, пусть и только начинал набирать обороты ресторан. Здесь же говорится о времени, когда дома ещё не было...
- Но как это возможно?
- Она не ошибалась - знай я тогда о её беременности, то тотчас бы намеревался покинуть Чигири вместе с ней, рискуя всем, в том числе и нашими жизнями, и до добра бы это нас точно не довело... Она подолгу отсутствовала на своих заданиях, поэтому я не знал о беременности, и долгое время после её смерти я всё ещё ждал, что она вернётся. Признаться, пока мне не поведали о её судьбе, мне всё ещё хотелось верить, что в какой-то момент она появится у порога и всё будет, как раньше, может даже и лучше, пусть это и было крайне маловероятным... Некоторые люди просто склонны верить в лучшее, несмотря на все факты перед ними. Она ни за что бы вас не покинула, поэтому где-то в глубине души в какой-то момент я уже понял, что она скорее всего мертва.
- Что же нам делать?
- Не знаю, сын... Страна Моря давно бедствовала. То, что он ещё жив не следует расценивать, как наиболее вероятную перспективу, как бы больно мне не было этого признавать. Но надежда есть... Я спрошу у знакомых, быть может кто-то будет проплывать мимо и наведёт для нас справки, хотя мы даже не знаем, где искать...
- Возможно Юи-сенсей знает?
- Я бы не был в этом так уверен. Если Акеми не хотела, чтобы кто-то из Кровавого Тумана знал, где её первенец, значит никто и не узнал, ведь она сделала бы для этого всё необходимое.
- Какой... Какой она была для тебя, отец?
Мужчина тяжело вздохнул, но затем снова улыбчиво засмотрелся куда-то на небо.
- Она была пылающей бурей. Настоящим и необузданным хаосом во плоти... Она была абсолютно непредсказуемой во всём, что не касалось семьи, но за семью она всегда была готова умереть, или же растерзать своих врагов. Иди же. Я и Муросаки уже были там не так давно, а вот тебя бы она хотела увидеть... И выслушать всё, что ты хочешь рассказать.
Узнав у отца точное место, мальчик отправился в путь. Он пытался найти слова, которые скажет, когда встретит взглядом её кенотаф, но его туманный разум затмевали лишь речи, во многом противоречащие друг другу.
"Не знаю, найду ли я в себе силы для слов... Да и чего стоят наши слова, обращённые к пустоте?"
На подходе к кладбищу мальчик заметил человека, спящего у небольшой тележки, на которую была накинута ткань. На мужчине была соломенная шляпа, скрывавшая его глаза, и он сидел, опираясь спиной об забор.
"Интересно, что тут забыл торговец? И чем же он торгует?"
Джикашиме последовал дальше.
У кенотафа Акеми стоял другой мужчина, намного более худощавый, с презренным видом окидывая построенный в её честь небольшой памятник с выгравированным на нём именем. Его правая рука держала воткнутую в землю кувалду, и он вот-вот собирался сделать круговое движение, чтобы разрушить памятник.
- Весь этот сектор в пору уничтожить, но начать нужно с тебя! Это тебе за моего брата, поганая ведьма!
Он попытался поднять кувалду с земли одной рукой, но его физические характеристики не позволяли ему это сделать. Тогда он взялся за неё другой рукой. Раскрутившись на месте и, попятившись, чудом не задев памятник мужчина, не рассчитав момент, полетел на землю, втаптываясь лицом в грязь, а его кувалда оказалась вновь воткнутой в землю, на этот раз прямо перед Джикой.
- Похоже, что боги вмешались прежде, чем пришлось мне. Я соболезную Вашей утрате, господин...
- Меня зовут Язава Тедзи..., - сказал угрюмым голосом мужчина, поднимаясь на ноги.
- И плевать я хотел на богов! Где были боги, когда она убила моего брата, а?!
- Наверное там же, где и всё то время, что правил Четвёртый... Где-то очень далеко от нас. Я разделяю ту боль, что Вы чувствуете, однако мне бы хотелось проститься с матерью прежде, чем Вы уничтожите этот памятник. Могу ли я попросить Вас сделать это немного позже? Вечером, или же на следующий день?
- Так монстр оставил потомство? Любопытно...
- Позволите узнать, откуда Вы узнали правду о том, что случилось с Вашим братом?
- Как проснулся, нашёл у двери в комнату записку. В ней человек, что представился Миязавой Кото, рассказал, что произошло тогда. Наглый ублюдок не просил прощения за то, что был там и ничего не сделал, а лишь поведал, что после того как Ичиро погиб, Акеми отняла свою жизнь, не желая мириться с тем, что ей пришлось сделать и просил не держать на неё зла за содеянное...
Мальчик вдумчиво оглядел небольшую прямоугольную фигуру с именем матери.
- Похоже, Вы ему поверили не во всём.
- Нет... Нет, вовсе нет, дело не в этом, просто... Я же должен был почтить его память хоть чем-то, отомстить хоть как-то...
- Уверен, что ему бы это польстило. Как я и сказал - я не против того, чтобы кенотаф разрушили, можете просто дождаться, пока я попрощаюсь и-
- Нет... Кажется, я и правда глупость совершил, поддавшись гневу... Я не стану отнимать у детей возможность видеться с матерью. Это было бы нечеловечно, пусть и её я человеком посчитать не могу. Прости уж меня...
- Джикашиме. Это у Вас мне стоит просить прощения за всю ту боль, что причинила моя мать своими преступными деяниями.
- Нет... Нет, что ты, ты же не виноват в этом... Надеюсь, ты не будешь идти по её пути. Если и правда понимаешь мою боль, то уж точно не станешь.
Мальчик молчаливо кивнул.
Мужчина удалился, попивая жидкость из некого сосуда и медленно утаскивая за собой кувалду правой рукой, оставив мальчика наедине со своими мыслями.
- Ты делала ужасные вещи. Вещи, за которые тебя не простят ни жертвы, ни их родственники, ни друзья... Вещи, за которые и мне тебя простить никогда не получится... Ты стала кровавым пятном на нашем клане, под личиной его величайшего свершения оказавшись его величайшим позором. Мне предстоит долгий путь, чтобы отмыть наше имя, но я пройду его, потому что это правильно. Таковы карты, которые нам раздали. Я... Я не гневаюсь на тебя, хотя человеку чести возможно и стоило бы. Мне просто... Просто...
Глаза наполнились слезами, несколько капель проявилось и потекло по щекам, лениво сваливаясь на землю.
- Просто хотелось бы, чтобы ты была живой. Была рядом... Чтобы нашла другой способ очистить своё имя, хоть я и не знаю, был ли бы он таким же действенным...
"Ты не заслужила мою скорбь... Но почему-то кроме скорби в моём сердце больше ничего нет".
Генин вытер свои слёзы, молчаливо осматривая памятник.
Через пару минут возле него оказался наставник, почтивший память погибшей цветами.
- Да... Да, мне тоже жаль. Не знаю почему, она ведь не была хорошим человеком, не заслужила моей печали... Лучше бы я ничего этого не знал. Погоня за правдой опустошила меня, оставив только тоску за теми временами, когда я умел радоваться, не скрываясь под личиной лживых масок...
"Теперь я знаю, что человеческая жизнь не стоит ничего. Люди живут и умирают каждый день, а осадок от их смерти на сердцах близких преследует их подолгу... Но ведь рано или поздно все умрут. Я должен быть готов убивать так же, как готов и умереть... Чтобы не оставить в живых того, кто разделяет это убеждение... Я стану монстром, чтобы оберегать от монстров этот мир. Таков мой новый путь".
- Больше?.. Не знаю, есть ли тут, что ещё разгадывать. Мне кажется, что чем больше мы узнаём нового, тем хуже нам потом живётся... Хотел бы я быть куда глупее, иметь тем самым вкус к жизни, возможность к счастью... Сохранить невинность... Но у богов, похоже, на меня другие планы.
На лице мальчика появилась тусклая улыбка.
- Я уже сказал ей, что хотел. Можем идти.
Генин покинул сектор кровавых шиноби без дальнейших слов и рассуждений вслух, но любопытство всё же победило в нём. Стоило покинуть территорию кладбища, как он подошёл к мужчине в соломенной шляпе. Тот чуть поднял голову, но лицо всё так же было скрыто под соломенной шляпой.
- А ты мне нравишься, малец. У тебя глаза воина. Не то, что у того бедолаги, что за кувалдой ко мне пожаловал.
- Простите, так Вы торгуете оружием?
Мужчина поднялся на ноги. Он оказался довольно массивным и мускулистым, а ещё высоким. Его кожа была смуглой, что натолкнуло на мысль о том, что он не из этих земель.
- Не только оружием, да и не только торгую... Вообще-то я кузнец, но помимо этого ещё и коллекционер экзотических предметов. А зовут меня Оки!
Мужчина зрелищно снял свою соломенную шляпу правой рукой, чуть нагнувшись и светя мускулами, так как его белоснежное кимоно не имело рукавов. У него были блондинистые короткие волосы и ухоженная бородка. Такое артистичное представление немного даже позабавило Джику и он не смог удержаться от того, чтобы усмехнуться.
- Чиное Джикашиме. Это мой наставник, Одзаки Райто.
Мальчик учтиво поклонился новому знакомому, на что тот ответил кивком.
- Ах, конкуренты, да? - спросил с интересом мужчина, поглаживая бородку левой рукой. Видимо, он намекал на Торговую Гильдию Одзаки.
- Мы - шиноби.
- Шиноби, значит? Хм-м... Посмотрим...
Генин немного напрягся, думая, что мужчина собирается проверить их боем, но тот лишь лениво повернулся к телеге и откинул ткань. Телега оказалась забитой доверха различными предметами, от оружия до свитков.
- Это же свитки с техниками, да? Откуда они у Вас?
- Маг не раскрывает секреты своих фокусов, ниндзя не раскрывает детали своих заданий, а я... Я просто находчивый!
Джикашиме вновь усмехнулся. Отчего-то энергетика доброго здоровяка поднимала в нём настроение, хотя стоит ему отдалится от Оки и он прекрасно понимал, что сердце снова наполнится доверху тоской.
- Что же, не буду Вас более тревожить...
- Вовсе не тревожишь. Я тебе вот что скажу...
Мужчина левой рукой подмахнул генину к себе, подзывая его ближе. Когда Джикашиме подошёл, Оки резко взял его за запястье левой руки и поднял к собственной груди, рассматривая её.
- Эй!
- Да не беспокойся, я всего лишь делаю замеры. Хм-м... Да. Думаю, что-то можно придумать.
Отпустив руку Джики, мужчина продолжил:
- Скажи мне, ты ведь пользуешься стихиями? И хватит таращиться, выкатили зенки! Здесь похоронена одна парочка, и мы долгое время дружили... Искусные воины были, впору моим творениям! Да, много воды утекло с тех пор... Двадцать лет прошло! По мне и не скажешь, но я вообще-то не молодой юнец. Навещаю их, когда могу. Все мои творения - шедевры, но у настоящих воинов я не прошу оплаты. Так что там со стихиями, а?
- Ну... Э... Да, я использую стихии ветра и молнии...
- Вот как? Редкая комбинация, да ветер и сам по себе редкая стихия... Хм, да, есть у меня кое-что, в самый раз для шиноби из Кири.
Оки отпустил руку мальчика и достал из телеги ножны с катаной внутри.
Джика сначала посмотрел на Райто, словно ожидая его одобрения, затем снова на кузнеца.
- Вы сказали двадцать лет...
- Кажется, я понимаю и без слов, что ты собирался спросить. Нет, они не были связаны с этой деревней, лишь рождены в ней. Их тела нашли и привезли родственникам. Как-то так... Ну что, брать будешь?
Мальчик кивнул и взял ножны в руки. Он ощутил, что клинок ему подходит. Он был даже легче, чем стандартная катана, утерянная на последней миссии, но отчего-то казался и куда могущественнее. Мальчик немного потянул за рукоять и увидел абсолютно чёрное лезвие.
"Никогда такого не видел... Особый материал или сплав?"
- У меча есть имя?
- Предпочитаю оставлять это на вкус тех воинов, что принимают мои подарки. Но если примешь, то обязательно назови как-нибудь. Этот клинок достоин имени.
- Спасибо, Оки-сан... Даже не знаю, могу ли его принять...
- Конечно можешь, отчего нет? Моё дело предложить... Только знай, что оскорбишь меня сильнее, если захочешь что-то за него отдать, ведь нет той цены, которую за него можно заплатить и оставить меня довольным.
- Спасибо, я... Понятия не имею, что и сказать.
- Будь достойным этого клинка и возвращайся ко мне вечером, через два дня. Я и твоё имя вспомнил, ты же сын Ясуо, да? Хороший человек твой батя. И ресторанчик у него что надо... В общем, буду только рад помочь, подберём тебе и свитков и... Короче, сам увидишь, не хочу портить сюрприз.
Мужчина положил руку на голову Джики. Она полностью обвивала верхнюю часть черепа. Улыбаясь, он немного потрепал волосы генина и убрал руку.
- Ну, бывайте. Нечего вам здесь задерживаться.
Оки накинул ткань на телегу и вновь уселся, подпирая спиной забор и возвращая соломенную шляпу себе на голову.
Немного отдалившись Джикашиме снова чуть вытащил катану из ножен.
"Нашёл на кладбище, удаляясь от скорби... Но я уже чувствую, как она возвращается ко мне".
Полушёпотом мальчик обратился к новому мечу:
- Канашими... Вот твоё имя, легендарный клинок.
Отредактировано Чиное Джикашиме (06.05.23 22:32)
Холодный мартовский ветер гулял между кладбищенскими памятниками, окутывая их своими сырыми порывами, будто обнимал мимолетом каждый, выражая тем самым свое внимание к ним. Ученому в его порывах слышался призрачный голос стихии, напоминавший, что она не забыла умерших и одновременно вопрошала, взывая к людям, помнят ли они своих собратьев.
"Нет, мы не забыли и не забудем, пока сами живы," - мысленно отвечал ветру парень. Когда Джика заговорил, а говорил он именно то, о чем не раз думал его учитель по поводу правды, Одзаки тихо произнес:
- Мне знакомо это. Правда, как желанный плод, к которому мы тянемся всеми силами, а когда, наконец, срываем его и едим, от него начинает болеть сердце и другие плоды жизни уже не так радуют нас. Лишь время способно частично погасить боль. Потому те, кому мы дороги, просто хотят уберечь нас от страданий, скрывая правду. Ложь - плохая штука, но иногда она нужна во спасение. Насчет больше... - кириец вздохнул. - Я немного о другом. Не знаю, нужно ли нам это, потому предоставлю решить тебе. Возможно, узнать, за что был ликвидирован Язава Ичиро, нам пригодилось бы при общении с его семьей. Усилит ли это их боль от знания правды, или же поможет смягчить их гнев и обиду - как знать.
Когда мальчик сказал, что можно идти, Райто кивнул головой и направился к выходу из сектора Кровавых. Таинственного мужчину в соломенной шляпе, сидевшего у входа в сектор, с большой телегой, содержимое которое было накрыто плотной тканью, он заметил еще сверху, а вот сейчас представлялся случай рассмотреть его ближе. Похоже и Джику что-то заинтересовало. Когда мальчик подошел к незнакомцу, тот вдруг выразил ему свою симпатию, сказав, что у парнишки глаза воина. Райто не обратил особого внимания на слова о каком-то бедолаге, что приходил к нему за молотом, зато после вопроса ученика является ли незнакомец торговцем, в частности оружием, мужчина поднялся на ноги и добродушно, даже как-то немного торжественно снял свою шляпу и поклонившись, представился, отчего его высокий рост, отлично развитые мускулы рук, чуть заиграв характерными формами в отсутствие рукавов его кимоно, смуглая кожа и почти белая короткая шевелюра вкупе с белой бородкой дали предположить, что он, скорее всего, уроженец страны Молнии.
- Приятно познакомиться, - слегка улыбнулся и также вежливо поклонившись в ответ, произнес Райто после того, как Джика назвал свое и его имя. Оказалось, что Оки действительно торговец, причем разными вещами, а не только оружием. Когда он откинул ткань на своей телеге, взорам кирийцев предстало удивительное разнообразие товаров, по мнению Одзаки, отнюдь не заурядных.
"Любопытно, - подумал юноша. - Коллекционер и кузнец, значит. Ну, по телосложению для кузнеца действительно то самое, а так интересный человек и приятный в общении. От него веет позитивом. Будто луч солнечного света, призванный разгонять темные тучи печали в сердцах людей. Жаль, что он считает Одзаки конкурентами, но раз Джика сделал упор на другой наш статус, то не буду вдаваться в оправдания."
Разнообразие сувениров, мечей, причудливых креплений и свитков заняли всё внимание Райто, а также удивительный разговор Оки с мальчиком, который, казалось, во время общения с гостем Кири, ожил, вновь став самим собой, тем же, прежним, не омраченным скорбью и разочарованиями мальчишкой.
"Ему удалось разогнать тучи, пусть даже на время. Хотел бы я так уметь," - восхищенно подумал ученый о блондине.
Единственное, что слегка напрягло его, так это порывистое движение со стороны Оки, когда он схватил руку генина, приблизив ее к своей груди, чтобы рассмотреть. Джика недоуменно вскрикнул, и если бы торговец позволил себе и дальше подобные странности, то Райто бы вмешался, просто сковав ему руки льдом, чтобы неповадно было. Но, до этого дело не дошло, поскольку Оки тут же объяснился, что всего лишь хочет сделать замер. Напряжение спало, однако, синие глаза теперь настороженно бдили за ним, подобно тому, как кот украдкой следит за подозрительным объектом. С минуту-другую, когда гость селения любопытничал, какие у мальчика стихии, Райто продолжал бегло рассматривать содержимое телеги. Внимание кирийца привлек светлый, из неизвестного материала рог с диковинной вязью узора.
"Он бы мог подойти для моего нового проекта," - решил ученый, вспомнив о намерении создать нечто похожее на звуковой рог пиратов, только не с таким губительным эффектом, как у них. Тем временем, Оки, подтвердив свои добрые намерения, не только подарил Джике таинственный клинок, но и пригласил его на встречу через пару дней, чтобы подобрать еще что-то. Выяснилось, что здоровяк знает отца мальчика и похоже, довольно хорошо, а в Кири приехал навестить могилы умерших 20 лет назад товарищей, уроженцев Тумана, но никогда не живших в нем.
"Друг семьи Чиное или хороший знакомый, значит? Забавный он все-таки, - размышлял Одзаки, глядя, как Оки надевает шляпу после теплого, практически отеческого прощания с мальчиком, а после, напутствует юных шиноби, чтобы не задерживались на кладбище. - Похоже, он сумел подбодрить Джику," - видя, что ученик теперь рассматривает новый клинок, отыскав в нем утешение, наставник не мог не порадоваться, принимая этот факт.
Как только здоровяк накрыл телегу тканью, Райто, словно очнувшись, повернулся к нему:
- Постойте! Простите, быть может моя просьба покажется Вам не совсем достойной шиноби, но... - кириец немного засмущался, - Вы не против и мне подарить что-нибудь?
Оки улыбнулся, чуть приподняв край шляпы:
- Вовсе нет. Выбирай, парень, - и тут же откинул ткань.
- Вот тот рог, - кивком головы указал юноша на лежащий почти сверху диковинный инструмент, а может и сувенир.
- Прошу, - достав рог, блондин вручил его кирийцу. - Это не оружие, но он издает забавные звуки. Будет неплохо, если тоже дашь ему имя.
- Благодарю, - Райто принял подарок. - И спасибо Вам, что смогли помочь моему ученику. Возможно, еще увидимся. Если будет нужна помощь, смело обращайтесь не только ко мне, но и к любому члену моего клана. Просто назовите мое имя и этого будет достаточно, - сказал парень, поклонившись Оки, а после поспешил догнать уже чуть удалившегося Джику.
Эпизод завершен
Вы здесь » Наруто: печать времени » Завершенные эпизоды » Киригакуре | "Скорбь. Сердце монстра"
