Первый день пребывания Павер в доме Сюнсуке оказался сущим хаосом. Целый день он мучился от её поведения, пребывая в полном шоке от её поступков. Начнём с того, что, когда они вернулись с миссии, старушка Аяка, принявшаяся разглядывать Павер как дикого зверька, была крайне удивлена её поведением. Уложив буйную девчушку спать, старушка вышла из дома, где уже сидел Сюнсуке, играя в руке со странным кристаллическим механизмом в форме кубика. Всё это время, пока женщины были в доме, он боялся туда заходить, зная, на что способна Павер.

Аяка встала рядом с ним, тяжело вздохнув.
— Кто эта девочка, Сюн? — серьёзным тоном спросила она. — Она явно не знакома с обычными нормами поведения. Представь себе, она легла спать, полностью раздевшись!
Джонин заметно вздрогнул, вспомнив утренний инцидент в гостинице, и ответил словно безжизненным голосом:
— Да, я могу это представить.
Воцарилась молчаливая пауза.
— Тебе придётся её воспитать, — уверенно сказала женщина, похлопав его по плечу.

Сюнсуке заметно скривился, размышляя про себя: Как её можно воспитать? Я ведь не могу просто взять и ударить женщину. Какие у меня ещё есть способы повлиять на неё? Она вроде неравнодушна к еде. Может, обращаться с ней как с кошкой? Кажется, мы ещё не определили, кто здесь главный. Её надменность может даже помочь мне лучше её контролировать. Если её так легко ведут простые инстинкты, нужно поставить перед ней цели. А практика медитации, возможно, поможет сдержать её буйный нрав. В любом случае, нужно будет понаблюдать за ней, чтобы понять, что делать дальше. Такого сложного подопечного у меня ещё не было. Джонин взъерошил волосы, осознавая, что миссис Аяка уже давно ушла, оставив его наедине с этой проблемой.

Решив, что утро покажет своё, Сюнсуке поднялся и направился в дом. На пути он осторожно закрыл дверь в комнату Павер, стараясь не заглядывать внутрь. Быстро приняв душ, он с удовольствием устроился в своей комнате и мгновенно заснул.

На следующий день, как и предполагал Сюнсуке, наружу вылезло всё безумие, составлявшее личность Павер. Весь день он терпеливо наблюдал за ней, позволяя делать всё, что ей вздумается. Для него это было похоже на наблюдение за диким зверем в естественной среде обитания. Поведение Павер явно демонстрировало её "естественный набор" качеств, и больше всего Сюнсуке поразил её поход в туалет — для него было настоящей загадкой, почему она просто не могла нормально смыть за собой.

Миссис Аяка, решившая заглянуть и узнать, как идут дела, пришла в ужас от увиденного. Она застала Павер в её комнате, совершенно голую, что вызвало праведный гнев женщины. В этот момент Сюнсуке, сидя на кухне, погружался в чайную церемонию и фактически медитировал, стараясь сохранить спокойствие. Несмотря на свои двадцать восемь лет, он никогда не взаимодействовал напрямую с голой женщиной, и такая "визуальная стимуляция" неизбежно вызывала у него разные нехорошие мысли.

Миссис Аяка подошла к нему, кипя от злости.
— Есть идеи? — спокойно спросил Сюнсуке, наливая ей чашку чая.
Женщина приняла чашу, сделала несколько глотков, наслаждаясь вкусом, и на мгновение задумалась.
— Пристыди её. Ни одна девушка не устоит перед тем, что её пристыдят. Она может казаться эксгибиционисткой, но, поверь, это не так.
Сюнсуке задумчиво кивнул, не задавая вопросов, доверяя женскому чутью миссис Аяки.

Так день подошёл к концу. Поздно ночью Павер наконец уснула, как всегда, не закрыв дверь и снова не надев одежды. Джонин терпеливо ждал этого момента весь день, убирая за ней беспорядок и обдумывая план её тренировки. Подойдя к её комнате, он остановился в дверном проёме и бросил короткий взгляд, чтобы убедиться, что она действительно спит. Его взгляд невольно встретился с глазами кошки, сидящей у изголовья кровати.
— Как мне вывести эту хитрюгу на чистую воду? Павер ведь не понимает, что это ниннэко, да?

Долго не задерживаясь, Сюн отвёл взгляд и закрыл дверь. Отвернувшись, он прислонился к стене, прикрыв глаза руками. Для здорового мужчины это было настоящей пыткой — спокойно воспринимать молоденькую, абсолютно непринуждённую девушку в таком виде. Однако её характер, совершенно не соответствующий милой внешности, полностью отбивал любые лишние мысли.
— Так хлопотно... — пробормотал джонин, выходя на улицу и направляясь к заднему двору.

На просторном пустом участке Сюнсуке задумал немного изменить ландшафт. Сложив печати, он опустил руки к земле. Из почвы начал расти массивный кристалл гранита, формируя коробчатую структуру с одной-единственной дверью и тонкими отверстиями под крышей для поступления свежего воздуха. Внутри гранит был украшен светящимися кристаллами, создававшими достаточно освещения для ориентации в помещении. Пол также был выполнен из гранита, а на стенах располагались всевозможные полки, балконы и странные структуры, включая мини-тоннели. Размеры комнаты составили тридцать на тридцать метров и пятнадцать метров в высоту.

Сюнсуке оценил свою работу и довольно кивнул.
— Нужно будет ещё заказать канаты. Кошки вроде любят по ним лазать, так? — подумал он, потирая руки и разворачиваясь, чтобы вернуться в дом. Завтра предстояла серьёзная беседа с Павер о правилах поведения, и ему было необходимо хорошо отдохнуть, чтобы морально подготовиться к этой задаче. Боль в груди после ранения всё ещё давала о себе знать, и отдых был ему необходим.

Проснулся он, как всегда, с рассветом и сразу принялся за рутинные утренние дела: сходил в душ, сделал разминку, закупился продуктами, заказал канаты для "игровой комнаты" Павер, убрался после её вчерашних проделок. Наконец, он приготовил завтрак для них обоих — омлет с беконом, а для кошки поставил на полу миску с мелко нарезанным сырым куриным мясом.

К этому времени Павер начала просыпаться. Настало время приступать к "воспитанию", начав с основного — показать ей, кто в доме хозяин. Но Сюнсуке не планировал сразу заходить с требованиями — это была бы неверная тактика. Он дождался, пока она выйдет из своей комнаты и пройдёт на кухню, где её уже ждал ароматный омлет.

— Доброе утро, Павер, — поприветствовал он её с холодной, спокойной уверенностью. — Вчера ты продемонстрировала поразительное отсутствие базового общественного воспитания, поэтому с сегодняшнего дня я лично займусь этим вопросом. — На слове "лично" он сделал лёгкое ударение, подчёркивая, что отныне он будет следить за её поведением.

— Для начала установим базовые правила поведения в доме. Это касается не только моего дома — это обычная норма для любого человека. Знаю, ты, наверное, уже успела подумать, что дом твой, но это не так. Сейчас ты позавтракаешь, а потом мы выйдем на задний двор и решим, чей же это дом на самом деле. Мы устроим бой, и победитель будет устанавливать правила. Тебя это устраивает?

Сюнсуке говорил ровно и спокойно, ни на секунду не сомневаясь в своём решении. Он был уверен, что девушка не устоит перед возможностью установить свои правила, но если проиграет, придётся подчиниться.

Сюнсуке, не теряя самообладания, легко увернулся от летящего омлета, сложив печать и превратив его в кристалл прямо в воздухе. Как только кристаллизованный омлет достиг пола, он рассыпался на мелкие осколки. Джонин был слегка озадачен такой реакцией и нахмурился.
— Похоже, она и правда ест только мясо. Может, от этого у неё и не хватает нескольких винтиков? — размышлял он, усмехаясь про себя, хотя вслух этого, конечно, не произнёс. Мысль показалась ему забавной, и он не торопясь поднялся, взял стоявшие рядом веник и совок и аккуратно смёл кристаллические осколки, высыпав их в мусорное ведро.

— Ну что ж, тогда направимся на задний двор, — спокойно предложил он, оставляя инструменты для уборки прислонёнными к стене. — Но не забывай, что проигравший обязуется выполнять все требования победителя, — ещё раз подчеркнул он, глядя на Павер с невозмутимым выражением лица, прежде чем направиться к выходу.

Выйдя на улицу, Сюнсуке обогнул дом и, проходя мимо новой игровой площадки, сложил печать алмазной кожи. Спокойно направившись на открытую площадку на заднем дворе, он остановился на широкой поляне в дальнем углу двора и повернулся к Павер, чтобы встречать её взглядом.

— Нападай, как только будешь готова, — обратился он к ней, внимательно следя за её каждым движением. Этот поединок должен был прояснить не только вопрос доминирования, но и показать Сюнсуке, на что действительно способна эта непредсказуемая девушка. На предыдущем задании ему так и не удалось увидеть её в бою, поэтому теперь ему предстояло увидеть всё собственными глазами.

Джонин слегка нахмурился, когда в груди снова появилась тупая боль от недавнего ранения.
— Ладно, лучше не рисковать и пока избегать прямых ударов, — подумал он, обдумывая стратегию, как обратить её силу себе на пользу и одновременно уклоняться от возможных опасных атак. Итогом этого сражения Сюнсуке планировал сделать надёжное сковывание элементом кристалла — ему было важно, чтобы Павер поняла, что нужно слушаться. Он знал: для такой непоседливой и своенравной личности, как она, требовалось воздействие, которое отбило бы у неё всякое желание повторять свои выходки. Сюнсуке рассчитывал, что хватит одного решительного акцента на последствиях её непослушания.

Но он предусмотрел не только наказание, но и награду. В качестве "пряника" он подготовил для неё сюрприз: игровую площадку, на которой она сможет выплеснуть всю свою энергию. Ему казалось, что эта идея придётся ей по душе, а для окончательной мотивации он даже был готов пообещать ей свежайшее мясо — разумеется, только при условии примерного поведения. Сюнсуке понимал, что такой подход может удержать её в рамках.

Наблюдая за тем, как Павер порезала своё запястье и сформировала из крови кинжалы, одна из бровей Сюнсуке невольно вздернулась вверх.

— Формирует оружие из собственной крови? Значит, вот какими способностями её наделил Орочимару... Эти рожки, клыки и жажда крови... Она что-то вроде демона, который должен был паразитировать на крови, да? Очень интересно. Поработав над этой способностью, можно сделать много интересных вещей.

Джонин следил за её движениями не только глазами, но и через восприятие кристалла. Кинжалы, которые она создала, содержали чакру, а значит, были прочнее и, наверняка, острее обычного железного оружия. Однако Сюнсуке считал, что его алмазная кожа должна без проблем блокировать такие атаки. Впрочем, позволить ей бить себя в грудь он не собирался, поэтому заблокировал первую пару ударов голыми руками. Кинжалы, как он и ожидал, отскочили от его рук, не оставив и царапины.

Однако в этом столкновении Сюнсуке понял одну простую истину: Павер была намного сильнее, чем от неё можно было ожидать. Крепкий, подготовленный джонин, такой как Сюн, почти был вынужден раскрыться из-за силы её удара. Двигалась девушка тоже очень ловко и быстро, создавая впечатление либо мастера тайдзюцу, либо носителя врожденной или вживлённой способности.

— Ближний бой, техники крови, сила и скорость. Что ещё есть в твоём арсенале, девочка? — подумал Сюнсуке, решив проверить это в следующий момент. Ему было интересно, как она отреагирует на внезапное нападение, а для этого сначала нужно было разорвать дистанцию.

Сюнсуке отклонил корпус назад, уклоняясь от её восходящей атаки, которая едва не задела его — или, по крайней мере, так могло показаться со стороны. Для него её движения казались довольно простыми и прямолинейными. Павер не пыталась обмануть его, полагаясь на грубую силу и скорость. В таких условиях опытный джонин был уверен, что, если он захочет, она его не достанет.

Последовал обмен ударами. Сюнсуке не старался отвечать ударами, в основном парируя её атаки кинжалами и постепенно отступая. После каждого его шага на земле оставался кристаллический след. В какой-то момент он наконец решил контратаковать: встретив её кинжал своим кулаком, он ударил с такой силой, что кинжал с треском разлетелся на осколки. Сюнсуке тут же раскрыл кулак, схватил Павер за запястье, и, потянув её на себя, резко провернулся на пятках, совершая бросок через спину. Он отпустил её и сразу сложил печать, активируя технику: кристаллы, оставшиеся после его шагов, пришли в движение, обвиваясь вокруг ног Павер и сковывая её в кандалы.

Джонин не стал добивать её. Он отпрыгнул назад, сложив новую серию печатей и покрываясь кристальной маскировкой, полностью исчезая из поля её восприятия.

— Давай, девочка. Это всё, на что ты способна? Сможешь найти меня? — Сюнсуке дразнил её из-под маскировки, бесшумно двигаясь, используя тихий шаг. Ему было любопытно узнать, есть ли у Павер способность обнаружить его через маскировку.

Ого, значит, унюхала, да? Да еще и регенерация бешеная... — подумал Сюнсуке, наблюдая за Павер. Следа от пореза на запястье уже не было, и она нанесла новый. Очень уникальные способности сами по себе. Сюнсуке снова не стал слишком сильно уклоняться, сбросив маскировку и отбивая кровавые пули руками, которые со звоном разбивались о его ладони. — Хорошо, сила, скорость, нюх и регенерация — это прекрасно. Но как ты защищаешься? — спросил джонин и сложил печати. В воздухе из влаги начали формироваться точно такие же пули, как она посылала в него, только из кристалла. — Знаешь, я ведь тоже так умею, — усмехнулся он и послал все шарики в Павер, все еще лежащую на земле с закованными ногами. Он еще раз сложил печати, и от ног девушки, которая оказалась под градом кристаллических шариков, начал распространяться кристалл, увеличиваясь в размерах и прочно сковывая её всё больше и больше, пока не достиг шеи, полностью обездвижив её.
Сюнсуке неторопливо подошел к ней, встал прямо перед её лицом и задумчиво разглядывал её вблизи. Возможно, впервые он позволил себе оказаться так близко к ней, сознательно.

— Итак, ты проиграла, Павер, — произнёс Сюнсуке, протянув руку и положив её ей на голову, бесцеремонно ощупывая большим и указательным пальцами её рожки с интересом во взгляде.

— Раз ты проиграла, значит, дом мой... хм... — Сюн осторожно попробовал уколоть палец. — Острый... — Он опустил руку и взял её за подбородок, приподняв голову, заставив смотреть в глаза. — И правила мои. — Джонин бесцеремонно провёл пальцем по её губам, слегка отодвигая их, разглядывая клыки. Он не боялся, что она его укусит: алмазная кожа всё ещё работала, и это было бы куда больнее для неё. — Правила будут простые. Порядок. Я люблю, когда вокруг всё чисто. Мне совершенно не важно, что ты будешь делать в своей комнате, но оттуда ничего не должно сильно пахнуть, иначе ты будешь наказана. Носиться по дому и всё крушить тоже нельзя. Хочешь поиграть с Мяукой — иди вот в эту коробку. — Сюн указал на огромную кристаллическую глыбу. — Посуду я так и быть буду мыть за тебя, иначе ты её всю побьёшь. Но вот смывать за собой в туалете ты научишься... — Сюн игриво приблизился, проведя пальцем по её губам туда-сюда. — Иначе мне придётся научить тебя лично. — Он сделал многозначительную паузу и продолжил. — Ты будешь ходить в душ как минимум раз в день, а лучше два — утром и вечером. Следить за гигиеной важно. Зубки тоже чистить дважды в день. Ты ведь не хочешь, чтобы они у тебя повыпадали через пару лет, правда? — Он мило улыбнулся. — Последнее правило: ты будешь носить хотя бы бельё, прикрывая свои задорные сисечки и милую попку, днем, даже у себя в комнате. Как бы ни был мне приятен этот вид, кто-то может зайти в гости, и я не хочу, чтобы они видели мою подопечную голой. — Сюн убрал руку и немного отстранился. — Возможно, ты думаешь, что я слишком тебя ограничиваю, но взамен у тебя будет крыша над головой, вкусная еда и относительная свобода передвижения. Я уже понял, что ты, как хищник, можешь питаться одним мясом, так что получишь его, если будешь вести себя хорошо. — Сюн сделал паузу, задумался на мгновение, и его осенило. — Ах да, ещё. Я настоятельно рекомендую слушаться меня, когда мы выходим за пределы дома. Конечно, я не могу тебя полностью ограничить, но, пойми, Павер, твоё поведение совсем не соответствует тому, к какому привыкли люди. Так что ты можешь попасть в опасную ситуацию, если скажешь или сделаешь что-то, что их заденет. — Он вновь замолчал, и внезапно заглянул ей в глаза взглядом человека, который может лишить жизни не задумываясь с явной угрозой её жизни, в итоге задав последний вопрос.  — А теперь скажи мне, согласна ли ты на всё это?

— Вот и чудно! — внезапно весело и с улыбкой сказал Сюнсуке, похлопывая кристалл в том месте, где находилось её плечо. Он знал, что она этого не почувствует, но сделал это машинально. Затем он развернулся и пошёл к гранитной коробке, весело щёлкнув пальцами. Кристалл, удерживавший Павер, рассыпался в мелкую кристаллическую пыль.

— Прости, Павер, но ты всё ещё маленькая и слишком безумная для меня, — с улыбкой сказал он, весело помахав ей рукой и подзывая подойти ближе.

Они обошли коробку и оказались перед дверью.

— Что ж, можно сказать, это твоё личное пространство. Внутри можешь делать всё, что захочешь, кроме раздеваний, — прокомментировал Сюн, открывая дверь и отступая немного в сторону. Внутри было просторно, с множеством полок, переходов и мест, где можно полазить.

— Думаю, место отлично подойдёт для твоих игр с кошкой. К слову, раз тебе не понравился омлет, с завтраком придётся немного подождать. Можешь пока исследовать новую площадку.

Оставив девушку веселиться, он направился к выходу с участка. Мяса, что он купил, явно было бы ей недостаточно, так что нужно было найти что-то, что дьяволёнок оценит. Не успел он открыть калитку, как на него налетела собака. Сюн, всегда мониторивший обстановку, конечно, знал о ней и ловко увернулся, тут же перехватив пса и повалив его на бок, начав гладить и тискать.

— Ты как всегда неугомонен, Хосико. Пойди поиграй с Павер и Мявкой, ладно? — Джонин подтолкнул бедного пса в сторону двора, но тот, опустив хвост, жалобно посмотрел на Сюнсуке. Шиноби, конечно, помнил, что кошка натворила позавчера, но всё же надеялся, что они смогут поладить.

— Давай-давай, не будь таким трусом, ты просто не с того начал. Втирайся к ним в доверие медленно! — Сюн махнул руками в отгоняющем жесте, и пёс, жалобно поскуливая, поплёлся во двор, словно уже смирившись с предстоящей участью.

— Впервые вижу его таким. Что случилось? — спросила подошедшая к калитке старушка.

— Он встретил того, кого не смог покорить своей добротой, — загадочно ответил ей Сюнсуке, поднимаясь на ноги. — Надеюсь, дальше будет немного проще. Я пойду за мясом. Девочка не совсем обычная, приглядите за ней, пока меня не будет, ладно? Я быстро.

Не дожидаясь ответа, он резко рванул с места и мгновенно исчез, оставив за собой лишь остаточные образы.

— Боже, я никогда не привыкну к таким фокусам, — пробормотала старушка и направилась во двор, чтобы посмотреть, чем занята Павер.

Тем временем Сюнсуке быстро добрался до мясного магазина, решив запастись по полной. Ему также пришло в голову, что неплохо было бы заказать огромную морозилку, чтобы не бегать каждый раз за мясом. Ещё он подумал, что стоило бы повесить колокольчик на входную дверь... Незнакомый человек наверняка принял бы Павер за настоящего демона.

Пока Сюнсуке занимался покупками и заказами в городе, во дворе у пруда разворачивался своеобразный «поединок» взглядов и словесных выпадов. Миссис Аяка, прислонившись к деревянной стойке и скрестив руки, с прищуром наблюдала за Павер, которая лишь ухмылялась, наслаждаясь раздражением пожилой женщины.

Аяка чуть приподняла подбородок, не скрывая насмешливой усмешки.

— Ах, Павер, тебе б только поболтать да других за нервы потягать, — произнесла она уверенным тоном. — Ну хоть раз попробуй удивить чем-то полезным. Глядишь, и на тебя кто-то серьёзно посмотрит! — Она с лукавым огоньком посмотрела на рогатую девушку, ловя её реакцию, словно пытаясь понять, как глубоко можно «копнуть» в ответ.

Аяка продолжила, наклоняя голову в сторону, будто оценивая её с новым любопытством:

— Вот ты всё поддразниваешь, Павер, а что тебя саму-то заводит? — тон её был не совсем укоризненным, а скорее заинтересованным. Она чуть прищурилась, словно изучая рогатую девушку с новой точки зрения. Её интерес был неподдельным: Сюнсуке не раз намекал, что Павер крайне не вписывается в привычные моральные рамки. И ей очень было интересно выяснить насколько.

Обернувшись, миссис Аяка заметила огромную кристаллическую коробку, стоящую неподалёку у дерева. Она подозрительно прищурилась и указала на неё пальцем, вопросительно взглянув на Павер.

— И что это такое? — Аяка задала вопрос, не скрывая любопытства. Она знала, что Павер — шиноби и вполне могла бы знать, зачем Сюнсуке создал это строение. Тем временем она сменила тактику и начала игнорировать бедственное положение пса, который по-прежнему с недоумением и лёгкой паникой следил за Павер. Возможно, мысль о том, что девушка и не собирается ему вредить, даже не приходила ему в голову.

Аяка решила, что отвлечение Павер на эту загадочную кристаллическую конструкцию и возможное обсуждение действий Сюнсуке могли бы увести её внимание от беззащитного животного.

Тем временем в городе, Сюнсуке прошёлся по рядам рынка, закинув в сумку свежее мясо и колокольчик, который собирался повесить на дверь. Заканчивал список покупок, мысленно перебирая, что ещё может понадобиться этой взбалмошной девушке, когда его взгляд случайно упал на магазин с женской одеждой.

Мысль о том, что он мог бы заглянуть внутрь и что-то выбрать, заставила его невольно вздрогнуть. Джонин поёжился, и тёплая волна смущения заливала лицо.

— Нет-нет-нет, я туда не пойду, — пробормотал он себе под нос, быстро отводя взгляд и чувствуя, как горячая волна подступает к щекам. — Но ей нужна одежда… придется идти с ней, — мысленно вздохнул он, понимая, что это грозит как минимум хаосом. И что тогда делать с её темпераментом? Как на неё отреагируют продавцы?

Отогнав мысли о походе по магазинам, он устремился обратно домой, решив, что его роль в этом приключении хотя бы на время ограничится стейками.

Ощущая присутствие Аяки и Павер на заднем дворе, он не стал мешать им и прошёл на кухню. Разложив покупки, Сюнсуке сосредоточенно взялся за приготовление. Слышно было, как шипело мясо на сковороде, а сам он в это время посматривал в сторону заднего двора, как будто предчувствовал, что на этот раз Павер могла бы зайти ещё дальше.

Ответ девочки ввел пожилую женщину в ступор. Аяка уставилась на возбужденную Павер, как на неведомого зверька, который проявляет очень странные, неизученные реакции. Тем не менее, она заметила, что девочка расстроенно отозвалась об "игровой комнате". Взяв это себе на заметку, она уже собиралась пойти поглядеть, что же там такого ей не понравилось, когда из воды выбежал Хосико. Пёс отряхнулся, окатив брызгами девочку и её кошку. Последняя, к удивлению старушки, неестественно высоко подпрыгнула, а Павер погналась за псом. Вся эта картина вызвала у миссис Аяки ощущение неестественности происходящего.

— Я слишком стара для всего этого дерьма... — пробормотала женщина и, развернувшись, потопала в сторону дома Сюнсуке, оставив пса на произвол судьбы.

Не успела она дойти до угла здания, как по округе распространился запах вкусного жареного мяса с кухни. Джонин, тем временем, следил за всем происходящим на заднем дворе с помощью своей способности и примерно представлял, что там происходит. Ему было искренне жаль пса, который попал под горячую руку девушки. Он не сомневался, что запах мяса мигом привлечет сюда как минимум Павер и Хосико, а потому, дождавшись, когда девушка забежала в дом, направил на неё лопатку и окинул её угрожающим взглядом.

— Сначала помойся и переоденься, — заметил он грозно, оценивая то, что она вся была в пыли. — И ты тоже, иди мойся заново, — указал он лопаткой на пса, который боязливо выглядывал из-за двери.

Следом в дом вошла Аяка, приблизилась к парню и сурово уставилась на него.

— Что? — развел руками шиноби, недоуменно встретив ее взгляд.

— Та гранитная коробка. Она ей не понравилась. Это была глупая идея, Сюн, она не животное, — сказала Аяка, в глазах которой сверкали искры, способные заставить бывалого шиноби ощутить капли пота на лбу.

— Да, признаю свою ошибку. Пожалуй, позволю ей играть, где захочет, — пробормотал он, неловко почесывая затылок. Сложив печать одной рукой, он распылил кристаллическую коробку на заднем дворе, оставив там только канаты.

— Нужно будет немного прибраться. Столько драгоценного щебня… — подумал он, старательно избегая взгляда женщины.

Когда Павер вернулась на кухню, Сюнсуке поставил перед ней тарелку с горой аппетитных стейков.

— Наслаждайся. Поешь, и потом отправимся в город выбирать тебе одежду. Прости за коробку, это была моя ошибка, — сказал он, слегка массируя виски от мигрени, которая усилилась при одной мысли о предстоящем выборе одежды. Вся эта затея сулила ему лишь одну головную боль.

Пока Павер с жадностью набрасывалась на еду, Сюн опустился на корточки перед кошкой и поставил перед ней миску с мелко нарезанным стейком — таким же, как у Павер, чтобы ей было легче есть. Однако его не оставлял один вопрос, на который он никак не находил ответа. Продолжая гладить кошку по её заметно округлившимся бокам, он решил спросить:

— Ты ведь уже ела сегодня утром. Хочешь окончательно превратиться в шарик? Я-то не против, но как ты тогда будешь убегать от неё?

Он кивнул на Павер, которая, вцепившись в стейк, пыталась задать вопрос, не прерывая трапезы. Вопрос, конечно, звучал невнятно из-за полного рта, но Сюнсуке его всё равно понял. Он лишь усмехнулся, отмечая про себя, насколько легко этой девушке жилось в принципе.

— Как я уже говорил, тебе хотя бы нужно выглядеть прилично. — Его голос звучал спокойно, но с едва заметной ноткой назидания. — А одежда, которую тебе дала миссис Аяка, долго не продержится — быстро износится или просто потеряется. Поэтому мы пойдём и купим тебе больше вещей. Разве ты не хочешь сама выбирать, что будешь носить?

Вопрос был скорее для формальности, но Сюн прекрасно понимал, что Павер могла всерьёз ответить на него. Он отложил ещё один стейк и ненадолго вышел из дома, оставив за углом миску для Хосико.

— Этот бедный пёс сегодня пережил слишком много. Надо его отблагодарить. Может, потискать подольше или купить какую-нибудь игрушку?

Он задумался на мгновение, пытаясь представить, что могло бы понравиться Хосико. Не найдя однозначного ответа, Сюнсуке пожал плечами и вернулся в дом.

На кухне его встретила Павер, которая уже успела доесть и теперь расслабленно сидела, блаженно отдыхая, словно на её долю никогда не выпадало никаких забот.

— Рад, что тебе понравилось. Можешь отдохнуть полчаса, а потом отправимся в город, — спокойно сказал Сюнсуке, убирая пустую тарелку со стола.

Он не торопил Павер, давая ей время прийти в себя после трапезы. Тем временем сам принялся за домашние дела: помыл посуду, повесил на дверь колокольчик и навёл порядок после того, как Павер и Хосико устроили небольшой хаос. Всё это он делал с безмятежным выражением лица, словно находился в состоянии медитации. На самом же деле Сюнсуке мысленно готовился к походу по магазинам, который грозил стать настоящим испытанием.

"Женский шопинг... Легендарное испытание для любого мужчины. А учитывая индивидуальность Павер, всё обещает стать ещё сложнее," — подумал он, продолжая убирать.

Через полчаса они направились в центр Амегакуре, где было сосредоточено множество магазинов.

— Помни, что я тебе говорил, Павер, — начал он, идя рядом. — Люди могут неправильно понять твои слова или действия. Это не значит, что ты должна ходить на цыпочках, но постарайся не вести себя так, чтобы половина деревни начала тебя ненавидеть.

Пауза.

— Когда мы зайдём в магазин, ты можешь выбрать любую вещь, какая тебе понравится. Но если вдруг ты передумаешь её брать, не швыряй её в сторону и не комкай. Просто верни на место или отдай консультанту. Договорились?

Он не был уверен, что Павер примет к сведению его советы, но всё же надеялся, что хотя бы часть из них останется у неё в голове.

Через двадцать минут прогулки они добрались до улицы, заполненной магазинами. Витрины переливались яркими огнями и завлекали покупателей. Замечая, как Павер с интересом поглядывает на разные лавки, Сюн взял её за руку и направил к ближайшему магазину женской одежды.

— Когда закончим с одеждой, сможешь исследовать другие магазины, которые тебя заинтересуют. Хорошо?

Колокольчик над дверью магазина негромко звякнул, оповещая о приходе покупателей. На звук тут же откликнулась девушка-консультант, приветливо двинувшаяся к ним.

— Чем могу помочь? — Она взглянула на вошедших, но, заметив рожки на голове Павер, растерялась и замерла.

Сюнсуке сделал шаг вперёд и, отведя консультанта чуть в сторону, спокойно пояснил:

— Мы хотим подобрать для неё одежду. Она может вести себя несколько… необычно. Может устроить беспорядок или сказать что-то резкое. Не переживайте, я компенсирую вам любые неудобства.

Он подмигнул девушке, добавив лёгкую улыбку, и, оставив её слегка растерянной, отправился в сторону зоны отдыха.

Консультант, немного смутившись, снова обратила внимание на Павер и жестом пригласила её осмотреть вещи.

— Пожалуйста, осмотритесь. Мы обязательно найдём что-то, что вам понравится, — произнесла она, осторожно улыбаясь.

Сюнсуке знал, что поход в магазин с Павер не будет лёгким испытанием, но даже он оказался не готов к тому, что его ждало. Когда рогатая вышла из примерочной в розовом платье с рюшами, он невольно застыл, изо всех сил стараясь сохранить на лице спокойное выражение. Она выглядела... мягко говоря, нелепо. Яркий, кричащий оттенок ткани и изобилие украшений совершенно не сочетались с её характером.

Джонин сделал над собой усилие, чтобы не рассмеяться, но лёгкая усмешка всё же мелькнула в уголках его губ. Он кивнул и, стараясь говорить максимально ровным голосом, произнёс:
— Думаю, это явно не твой стиль, Павер.

Сюнсуке бросил взгляд на женщину-консультанта, стараясь понять её мотивы. Как она вообще умудрилась заставить Павер надеть что-то подобное? Ему казалось, что рогатая, хоть и со своим своеобразным вкусом, всё же предпочитает выбирать одежду самостоятельно, оставляя консультанту лишь убирать за ней беспорядок. Но к его удивлению, этот наряд явно был результатом выбора самой консультантки. И, судя по напряжённому выражению лица Павер, ей это совсем не нравилось.

— Скорее всего, ей нужно что-то более практичное и не такое броское, посмотрите на её унылое лицо. — Сюнсуке все еще смотрел на консультанта, едва заметно улыбаясь. Однако в его взгляде сквозило предупреждение. Ему было важно, чтобы Павер хотя бы не чувствовала себя неуютно, а для этого ей самой следовало выбрать одежду. Или, возможно, ему самому стоило вмешаться в этот процесс.

— Как я понимаю, тебе ничего не понравилось, Павер? — спросил он, поднимаясь с дивана. Его шаги были неспешны, когда он прогуливался вдоль стеллажей и вешалок, внимательно изучая их содержимое.

Сюнсуке начал методично подбирать одежду, тщательно оценивая каждую вещь. На его руке постепенно росла гора из спортивных штанов, брюк, блузок, футболок, толстовок, топов и даже нескольких кардиганов. Она напоминала цунами, готовое вот-вот обрушиться на Павер.

Наконец, довольный результатом, он подошел к Павер и консультанту, перекладывая внушительный ворох вещей в руки последней. Консультантка едва удержала его двумя руками, выглядела так, будто её застали врасплох.

— Думаю, эта одежда подойдет тебе намного больше. Выбери то, что нравится тебе! — На последнем слове он сделал явное ударение и приглашающим жестом указал на примерочные.

— Ах да, чуть не забыл. Обувь тоже должна быть удобной, — обратился он к консультанту, заметив, как та вздрогнула. Женщина, похоже, никак не ожидала, что на неё обрушится такая гора работы.

Тем временем сам Сюнсуке снова огляделся. Его взгляд остановился на вещах, украшенных блестками и искусственными камнями, которые ярко сверкали в лучах света.

— Значит, ей нравится это, да? — подумал он, разглядывая аксессуары. В его голове возникла идея: подобрать что-то, что не мешало бы на миссиях, но в то же время радовало бы Павер. Его внимание привлекли чокеры с разными украшениями.

— Да, это ей точно подойдет, — размышлял он, потирая подбородок и обдумывая выбор, пока терпение Павер не грозило вот-вот иссякнуть.