Летнее утро уже не один час покрывало деревню золотистым снопом тёплых солнечных лучей, заставляя кого-то из ее жителей морщиться, прогуливаясь по окрестностям, а кого-то зарываться лицом в подушку у себя дома в стремлении урвать у наступающего дня еще несколько минут сна. Залитая ярким солнцем Коноха блистала, как выкованная из золота. А над ней на фоне кристально-чистого неба плыли пушистые облака, подгоняемые лёгким ветерком, что вдобавок к этому раскачивал деревья и срывал зелёные листья, вынуждая их закружиться в воздухе в причудливом танце.

И вопреки всей красоте и прекрасности, на первый взгляд это утро мало чем отличалось от дюжины других, что были до сегодняшнего дня и наверняка будут после. По крайней мере для обычных жителей Конохи так дела и обстояли. Однако в действительности сегодня отличается от вчера и уж точно будет отличаться от завтра. И то маленькое отличие, незримое для большинства, крылось во втором этапе экзамена, который продолжился сегодня на территории Конохагакуре. После Третьей Мировой Войны это был первый случай, когда экзамен такого рода приобрел международный масштаб и стал проходить в одном избранном месте, собирая генинов из различных скрытых деревень. Для деревень это отличие впоследствии должно перерасти в укрепление их взаимоотношений, для жителей в сохранение, пусть и шаткого, но мира, для участвующих в экзамене генинов — во вкус победы или неудачи, а для их наставников — в радость или же прискорбие.

Каждый наставник верит в своего ученика и желает, чтобы тот добился успехов. На плечи любого сенсея с самого начала обучение ложится обязанность верить в триумф подопечного, однако любые сомнения подобны ржавчине и способны вывести из строя даже самый отлаженный механизм. У сетчатого забора, тянущегося вокруг тёмного, непроглядного леса, где и проходил второй этап экзамена, собралось много учителей из разных деревень, которые на данный момент ощущали обязанность верить сильнее обычного. Однако кто-то из них был поражён той самой “ржавчиной” и ходил из стороны в сторону, кто-то стоял недвижимой статуей, наверняка размышляя о названии тренировочного полигона и причинах, благодаря которым его окрестили Лесом Смерти, а кто-то и вовсе прижимался к ограде в попытках разглядеть, что таится внутри этого участка. Из всей этой маленькой толпы обеспокоенных выделялся только один сенсей - пепельноволосый джонин, наставник седьмой команды, который вообще не думал о том, что происходит за забором. Утонув в цепких объятиях своей книжки, он сидел на ветви дерева, свесив ногу, и преспокойно водил глазом по строкам романа. Иногда он тихо и смущенно хихикал, порой его глаз округлялся от резких сюжетных поворотов, а во время пикантных сцен его лицо под маской и вовсе румянилось, но большую часть времени Какаши безмятежно сидел и медленно приближался к концу очередной романтической истории.

Ни одна из его множества мыслей, что вихрем крутились в голове, не была обращена к текущим событиям. Из всех собравшихся здесь “механизмов” он был самым слаженным, если не считать Гая, расположившегося на земле прямо под ним, проводя свое утро в очередной изощренной тренировке. Ничего экстраординарного - самопровозглашенный Зеленый Зверь Конохи просто отжимался вниз головой, иногда что-то говоря своему вечному сопернику о том, что его ученики определенно точно справятся с испытанием. Пепельноволосый же не обращал на него совершенно никакого внимания и даже не думал о провале своей команды. За Наруто, Саске и Сакуру он был больше чем уверен. Выживание в Лесу Смерти для успеха требует от участников слаженную командную работу, а с этим у седьмой команды все было в порядке. На миссии в Стране Волн, которая генинам была точно не по рангу, они показали, что вместе способны на многое, даже если останутся один на один с превосходящим их по силе противником. Для беспокойства не было причин, а потому джонин не замечал ничего вокруг и думал лишь об одной книге.

Однако опытный шиноби, тем более бывший капитан отряда АНБУ, даже абстрагировавшись от всего может заметить вещи, которые выбивались бы из общей картины. И тень, незаметно пролетевшая за ограду вглубь леса, таковой и являлась. Какаши, коротко мыкнув, лениво отвел глаз от страницы в сторону полигона. На время экзамена кому-то кроме участников строго запрещено заходить на территорию, об этом говорилось на общем инструктаже, который больше был нацелен на прибывших гостей. Сейчас это правило было кем-то нарушено и не стоит исключать вероятности, что нарушитель пошел на этот шаг, чтобы, возможно, помочь своим соотечественникам? Так или иначе, прошмыгнувшего нужно остановить незаметно для остальных. И очень кстати, что только Какаши заметил, что кто-то пробрался, т.к. общая картина не изменилась и ни один из джонинов даже ухом не повел. И чтобы среди и так обеспокоенной толпы не начались волнения, а также чтобы никто из них не подумал, что Коноха халатно относится к охране, пепельноволосый решил собственноручно остановить ту “тень”.

- Гай… - джонин вздохнул, закрыл книжку и убрал в набедренную сумку, рассеянно улыбнувшись своему сопернику глазом, - У меня вдруг неожиданно возникли дела. Пока. - раздался тихий хлопок и Какаши исчез в клубах дыма, оставив Гая наедине с непониманием.

Тёмный мрачный лес угрожающе скалился гигантскими, развороченными грозой стволами, и опасно нависал густыми кронами. Зловещее пение ветра напоминало больше скорбный плач, что заставляло своими сильными порывами тяжёлые ветви покачиваться и скрипеть в унисон. Враждебность этой зоны ощущалась на коже покалывающим холодом и преследовала постоянным чувством сурового взгляда в спину. Это место полностью оправдывало своё второе название - Лес Смерти.

Хатаке ветром летел по массивным ветвям, видя впереди черный силуэт. Хватило лишь пары секунд, чтобы настичь ее, направив в ноги дополнительную порцию чакры для ускорения. Через мгновения разрыв между джонином и неизвестным был метра в четыре, не меньше. Без лишних слов Какаши порылся в сумке, а затем леска настигла нарушителя, обернула его несколько раз, заставив прижать руки по швам и остановиться. Пепельноволосый тоже остановил ход, мягко приземлившись на ветвь позади.

- Эй-эй, куда-то торопишься? - уставившись в спину незнакомца, джонин лениво засунул руку в карман. В другой он держал конец лески, благодаря которой беглеца удалось остановить. - Тебя разве не предупреждали, что здесь проходит экзамен? Если не участвуешь, тебя здесь быть не должно. Мы же не хотим мешать ребятам, верно?

Лёгкий ветерок пронёсся по окрестностям, скользя, будто шелк, обрамляя безжизненную тишину шелестом листвы и слегка трепля полы тёмного плаща незнакомой фигуры.

Длинный, чёрный как уголь плащ с красными как кровь облаками… Какаши не сразу заметил этот багровый рисунок на тёмных одеждах беглеца, а когда он наконец бросился ему в глаза, леска натянулась только сильнее, не давая её пленнику ни шанса на то, чтобы пошевелить руками. Те мгновения, что они стояли недвижимо, джонин с ленцой рассматривал это красное облако, в какой-то момент несколько задумчиво нахмурив бровь.

Сомнений уже не было, такой тип одежды был свойственен только одной организации… Акацуки. Земля давно полнилась слухами о чёрных плащах с кровавыми облаками. Это отличительная особенность была присуща лишь одной группе шиноби, уже долгое время существовавшей вне системы деревень. Подчинялись они только самим себе или же звонкой монете, которую охотно предлагали скрытые селения за выполнение различных миссий, в коих сами не желали принимать участие, дабы не очернить себя и не заклеймить мирнонарушителями. Организация, состоящая исключительно из беглых шиноби, что по тем или иным причинам покинули свою родину и стали для неё врагом. Организация, что всеми силами старалась держаться тени и, возможно, строить из себя миф, но все же в очень узких кругах она уже давно снискала известность. Хатаке был одним из немногих джонинов Конохи, которого коснулись сплетни не только о их существовании, но и внушающих способностях. И тот факт, что пепельноволосый наткнулся на его представителя уже на территории деревни, сулило худшее. Раз этот человек смог незаметно миновать охрану, проникнуть через барьер, что окружал деревню, и пробраться так глубоко оставаясь инкогнито, возникала мысль, что ему известны многие секреты Конохи. По крайней мере те, благодаря которым он до сих пор оставался незамеченным.

Какаши был уже близок к тому, чтобы мысленно озвучить имя того, кто все это время стоял к нему спиной, но пленённая леской фигура пришла в движение раньше и обернулась, сверкнув ярко-алыми глазами. А затем, за долю мгновения, до ушей донёсся и довольно знакомый голос, лишь подтверждая замысел. Глаз джонина на секунду широко раскрылся, лицезря одного из последних Учиха.

“Учиха… Итачи… Его глаза ни капли не изменились...” - Хатаке выпустил из руки леску, потому что в этом уже не было никакого смысла. Итачи не был тем шиноби, кому подобная западня смогла бы помешать. Более того, наверняка он уже поместил Какаши в полностью контролируемую им иллюзию. Шанс того, конечно, мал, но исключать его было бы опрометчиво.

- Вот так встреча… - мягким и обманчиво расслабленным голосом произнес обеспокоенный джонин, медленно потянувшись к повязке на левом глазу. - Капитан? Это лишнее, ты уже давно не мой подчиненный. Теперь ты, похоже, выполняешь приказы Акацуки… - он прикрыл правый глаз и спокойно отодвинул ткань протектора на лоб, - Вообще-то я рассчитывал наткнуться на какого-нибудь мелкого шпиона… А встретил…  Учиху Итачи. - перетянутое шрамом веко левого глаза резко раскрылось, открыв алый глаз свету. Правый же остался прикрыт.
- Говоришь, ты здесь из-за Саске? - уже через шаринган Какаши коротко посмотрел на перечёркнутый символ Листа на протекторе Итачи. - Боюсь, я не могу позволить тебе пройти дальше.

Сложно описать, что чувствовал джонин, наблюдая то, чем стал тот черноволосый паренёк, что когда-то вступил в АНБУ, влился в его команду и задавал вопросы, несвойственные его возрасту: о смерти, о погибших товарищах и данных им обещаниях… Какаши что тогда, что сейчас совсем не знал Итачи и не мог понять, что творится в его голове. А озвученная им цель только придала джонину решительности ввязаться с ним в бой, хоть он и видел себя заведомо проигравшим. Даже имея в своем арсенале шаринган, сражаться против Учиха, мягко говоря, совсем не просто. Тем более против гения… Но пока шёл разговор, он не стремился прерывать его и нападать первым. В битве с тем, чьи способности закручены вокруг иллюзий, стоит действовать осторожно, хитро и обдумывать каждый шаг, прежде чем его совершить.

- Так с чего вдруг ты забеспокоился о Саске? Ты ведь не из тех, кто дорожит своей семьей…

Взирая ухмылку на лице предателя деревни, буквально впиваясь в нее своим нахмуренным и чересчур серьезным алым глазом, джонин пока что лишь недвижимо стоял на ветви и пытался понять озвученное. Пытался связать неожиданный интерес старшего брата к младшему и историю про одного из сильнейших из клана Учиха.

О Мадаре Какаши знал немногое. Когда судьба наградила его шаринганом, он потратил достаточно времени на изучение этой силы, обращаясь к общедоступной информации в библиотеке деревни или же к конфиденциальной в архиве, какая была доступна его рангу. Но все же о легендарном лидере клана Учиха удалось выяснить лишь крупицы.

Ему было известно, что Учиха Мадара не уступал в силе самому Первому и бился с ним практически на равных. А любое их сражение катастрофически сказывалось на ландшафте. Долина Завершения - одно из тех мест, которое на старых картах указывалось в виде обычного лесного массива с озером и с обрывом водопада общего ничего не имело. Вместе с тем, Мадара являлся сооснователем Конохагакуре, но эта информация нынешним поколением была успешно забыта и осталась в истории только на затертых временем книгах и пергаментах. И у Мадары, точно как и у Итачи, был младший брат, но пал от руки Второго, если верить историческим сводкам. Помимо принадлежности к клану, это была вторая вещь, которая связывала Итачи и Мадару. Однако Хатаке все равно не мог понять эту связь и слова нукенина. Зато он точно понимал, осознавал шестым чувством, что ничего хорошего в замыслах кланоубийцы относительно собственного брата быть не может. А за Саске джонин чувствовал бóльшую ответственность, чем за Наруто или Сакуру. Черноволосый мальчишка напоминал Какаши его бывшего напарника по команде, товарища, павшего на второй мировой войне, и в то же время его самого. Он видел внутри Саске поедающую его тьму и искренне хотел спасти так же, как когда-то друзья спасли его. Вспоминая свои бессонные ночи пропитанные кошмарами, вспоминая боль от потери отца и товарищей, он понимал чувства младшего Учихи как никто другой. И он совсем не хотел, чтобы причина кошмаров Саске, которые наверняка порой его навещают, неожиданно встретилась ему в лесу. Не хотел настолько, что готов был пожертвовать жизнью, чтобы остановить эту причину и дать своему ученику другую цель в жизни.  Вдобавок к тому Какаши слабо ощущал и чувство вины за то, чем в итоге стал Итачи. Где-то в глубине души он считал, что провалился в роли его наставника, когда их пути пересеклись в АНБУ, пусть и совсем ненадолго. Не разглядел черноту внутри, а должен был. Это суждение только усиливало желание все исправить в предстоящем бою.

Какаши так и не проронил ни слова в ответ на расплывчатые пояснения, не успел. Начало боя ознаменовалось неожиданным движением рук нукенина, которые сложились в печать крысы. Он спешно принял боевую стойку, подмечая глазом каждую печать. Учиха складывал их довольно быстро, но шаринган позволил рассмотреть каждую и даже запомнить их, и их очередность. С последней печатью, обезьяной, огненные сферы расплавили воздух и устремились в сторону джонина. Шаринган, на первый взгляд хаотично, двигался из стороны в сторону, отмечая каждую сферу и просчитывая направление полета - траектория была неизменно прямой. Чтобы уйти от “алого когтя” было достаточно отскочить в сторону, но Хатаке сложил печать тигра и исчез¹. Сюрикены, объятые пламенем, один за другим поочередно вонзились в массивную ветку, издавая характерные звуки.

В следующую секунду Итачи мог почувствовать прикосновение куная, что осторожно прильнул острием к его спине. Момент для удара был идеальный, но не был использован по нескольким причинам: во-первых, в данном случае это вряд ли возымело бы успеха, во-вторых, он хотел все-таки узнать причину появления нукенина и старался растянуть время, чтобы этап экзамена в лесу закончился и его участники не ввязались в бой, который определенно не пройдет для них тихо и незаметно.

- Не знаю, зачем ты на самом деле заявился сюда, но тебе придется пересмотреть свои планы. - с напускным спокойствием произнес пепельноволосый, крепко держа в руке кунай и стараясь не выдать нотки напряжения в голосе, - Дальше ты не сделаешь ни шагу. Я не пропущу тебя, даже если это будет стоить мне жизни. И я не люблю повторяться, - голос Какаши стал на порядок тверже, - но для тебя сделаю исключение. Зачем тебе вдруг понадобился Саске?